Мирья отпила еще глоток. Нет, лимонад был вкусный, но пить ей не хотелось.
— Может, кофе? — спросил Нийло.— Тогда возьмем и бутерброды.
Мирья не хотела, чтобы Нийло слишком тратился. Допив свой стакан, она предложила пойти погулять.
— Да, в самом деле, пошли.
Нийло встал, расплатился с официанткой и, подсчитав сдачу, купил «Хельсингин Саномат». Он отыскал страницу с заветной рубрикой «Вакансия». Что на этот раз? Ага, требуются зубной врач, дорожный инженер, дьякон, акушерка, домработница и парикмахер. Нийло сложил газету: зря только потратил тридцать марок.
— Ну, что там? — рассеянно спросила Мирья.
Нийло снова развернул газету и прочитал:
— «Уставший от одиночества холостяк 25 лет желает с самыми серьезными намерениями познакомиться с девушкой 20—21 года. Ответить в редакцию «Трезвому».
— Твое объявление? — засмеялась Мирья.
— Пока нет... Но обязательно подам такое же, если ты не перестанешь хмуриться.
— Я не хмурюсь,— не поддержала девушка шутки.-— Я думаю...
— О чем?
— Обо всем. В будущее воскресенье приедут советские туристы. Мы просили их заехать к нам, но, говорят, их маршрут и так перегружен. Они будут только проездом.
— Не велика беда, приедут еще.
— Неизвестно когда. Я все-таки пойду на станцию повидать их. Поезд стоит десять минут.
Они вышли на улицу.
— Ну как у тебя с работой? — поинтересовалась Мирья.
— Пока ничего определенного. Всё только обещают. Просто диву даешься, неужели в этом мире все сделано и финну в Финляндии не осталось никакой работы?
— О, ты начинаешь говорить о политике,— засмеялась Мирья.
— Нет, только о хлебе насущном,— с серьезным видом поправил Нийло.
Мирья тоже стала серьезной.
— Удивительно: в одних странах — безработица, в других — ее нет и в помине.
— Везде одинаково.
— В Советском Союзе, говорят, нет безработицы.
— Мало ли что у вас в обществе говорят,— презрительно протянул Нийло.— Конечно, хорошо, что ты хоть туда устроилась, но ведь все знают, что общество явно коммунистическая организация. Потому оно и не пользуется популярностью.
Мирья твердо не знала, существует ли в Советском Союзе безработица, но горячо стала отстаивать то, в чем была уверена.
— Ты пойми, Нийло: у нас общество дружбы... А у коммунистов есть своя партия, их что-то около шестидесяти тысяч... У нас же в обществе свыше двухсот тысяч членов. А ты говоришь: не пользуется популярностью... Это самая большая массовая организация в стране. Ведь не будешь же ты утверждать, что Импи Халонен коммунистка?
— Это другое дело. Импи Халонен всюду, где пахнет благотворительностью.— Нийло улыбнулся.— А ты довольно ревностно относишься к своей работе: даже сейчас стараешься ради своего общества. Но меня-то все равно не завербуешь.
— А я и не собираюсь этого делать, Очень надо... Только ты чепуху мелешь...
Чувствуя, что назревает ссора, Нийло поспешил переменить тему:
— Своей компании я тоже старался быть полезным. Но какой толк? Теперь я никому не нужен. Время идет, сбережения тают. И за каким чертом мне надо было зубрить и шведский, и английский, и бухгалтерский учет, и стенографию, и товароведение, и торговое делопроизводство? Сколько денег я на это ухлопал! Помню, на экзамене по бухгалтерскому учету у меня баланс не сошелся. Напрасно я тогда
так горевал. Ведь у меня самого дебет с кредитом не сходится. Расходы есть, а доходов нет...
Асфальт блестел после дождя. Они пошли пешком к мосту. Дорога пролегала по отлогим холмам, мимо двухэтажных деревянных домов, расположенных среди живописного соснового бора на равных расстояниях друг от друга.
Это было местечко, где Матикайнен теперь жил с Алиной. А Мирья месяца три назад перебралась в город и наведывалась сюда только по воскресеньям.
Девушке не пришлось бегать, подобно Нийло, в поисках работы. Об этом позаботилась госпожа Импи Халонен, та самая, которая уже однажды, почти лет двадцать тому назад, решила судьбу Мирьи. Она привела Мирыо в окружное отделение общества «Финляндия — СССР» и сказала, что эта девушка лучше чем кто-либо подойдет для работы в обществе.
— Отделение общества стало первым в жизни Мирьи местом работы. Выполняла она разные поручения: первым делом научилась печатать на машинке, рассылала членам общества пригласительные билеты, продавала входные билеты на мероприятия общества, вела нехитрое делопроизводство.
Отец работал в местечке на лесопильном заводе, был одновременно уполномоченным от профсоюза и руководил первичной организацией общества «Финляндия — СССР». Своего дома он так и не купил. Жизнь казалась такой непрочной, что не стоило пускать новых корней, если даже скалистая почва Алинанниеми оказалась недостаточно прочной опорой. Да и денег, оставшихся после продажи Алинанниеми, не хватило для покупки новой избушки. Отец заставил Мирью взять на свое имя третью часть этих денег. У девушки впереди была своя жизнь. Сам он жил с Алиной в маленькой комнатушке в жилом доме акционерного общества.
После дождя пахло влажной землей, смолой и бензином. Над рекой плыл легкий туман. У берега покачивались моторные лодки и яхты. Мирье очень захотелось покататься с Нийло на своей лодке, носящей ее имя, которую они привезли с собой в местечко, но впереди ее ждало еще много дел.
Они миновали мост и пошли дальше. Им было все равно, куда идти,— лишь бы быть вместе. Ведь это удавалось только по воскресеньям. Если бы кому-нибудь в руки попали письма, которыми они обменивались чуть ли не каждый
день, можно было бы подумать, что им никогда обо всем не переговорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91