О, если бы я знала, что это письмо дойдет до вас! Правильно ли я запомнила адрес? Мне хотелось бы рассказать о себе столько, сколько знаю о вас. И даже больше. Вы единственный человек в Советском Союзе, с кем я встретилась. Если бы вы знали, что для меня значит Советский Союз! Гораздо больше, чем для кого-нибудь другого здесь. Я бы рассказала вам обо всем — как мы здесь живем, как работает общество «Финляндия — СССР». С нетерпением жду вашего ответа и заранее благодарна.
Ваша Мирья».
— Тепло пишет, правда?—спросила Айно Андреевна, когда Елена Петровна вернула ей письмо.
— Да, интересно. Сколько же ей лет?
— Двадцать с чем-то.
— Молодость,— определила Елена Петровна.— Романтика. Им все интересно. Особенно переписка с заграницей.
— А ты что, не хочешь, чтобы я ответила ей? Странно. Там такие хорошие люди...
— Знаю. Испытала.
— Елена Петровна, да ведь времена другие и люди
другие.
— Так я же не спорю. Тебе, конечно, надо ответить. Она так просит. И напиши от меня благодарность за подарок.
— Обязательно.
Задумавшись, Елена Петровна спросила:
— Так ты говоришь, что она похожа на меня?
— Очень, очень даже похожа.
— Сколько же ей лет?
— Ты только что спрашивала. Около двадцати.
— И Мирке было бы столько же. Интересно — даже имена похожи: Мирка и Мирья. А ведь Койвунен говорит, что Мирки не было на дороге.
Айно Андреевна сразу поняла, что пришло в голову Елене Петровне. Она знала по себе, как больно душе, если построишь себе иллюзии, поверишь в них, а потом вдруг жизнь безжалостно разрушит их. И она сказала:
— Нет, ты не связывай эти имена. Сходство-то, может быть, случайное. Мирья — финка. У нее родители, кажется, живут в Финляндии. И госпожа Халонен ее хорошо знает. Она бы мне сразу сказала, если Мирья — Мирка.
Конечно, Елена Петровна и сама понимала все это. Нет, она никаких иллюзий не строит. Просто пришла в голову такая мысль. Конечно, лучше не думать об этом, лучше поговорить о чем-то другом. Она пила горячий чай маленькими глотками.
— После сессии заочников думаю поехать в санаторий. На этот раз — в Сочи. Как думаешь?
— Конечно. Но тебе лучше — Кисловодск.
— В Сочи — море. Слушаешь рокот моря, и кажется — сидишь с мудрым другом.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
Во второй половине июля неожиданно дохнуло осенью. Не переставая моросил дождь. Ветер рвал одежду, люди на автобусных остановках ежились, отворачивались от его холодных порывов.
За городом тянулся длинный и широкий пляж. Еще неделю назад здесь было шумно и людно, теперь — ни души. Только свинцовые волны накатывались на берег, размывая песок. А выше, куда не доходят волны, следы пребывания людей смыты дождем. По озеру, подлетая на высоких волнах, шел небольшой катер. Палуба была пуста: ветер и дождь загнали пассажиров в каюты.
Мирья сидела у иллюминатора, слезящегося от дождя и брызг. Ей даже не верилось, что совсем недавно они с Нийло загорали и купались на этом пляже: сейчас даже в каюте знобило, хотя Мирья была одета тепло.
«Решительный парень этот Нийло!—с нежностью думала Мирья.— Иногда кажется таким беспомощным, робким, а потом вдруг принимает очень смелые решения. Вот взял и переехал в город. Ушел от отца и матери и перебрался в город, где у него ни жилья, ни работы. Только неопределенные обещания».
Нийло лишь в нескольких словах описал ей свой уход из дома, но девушка живо представила, как это произошло. Отец, конечно, спросил, долго ли сын будет сыт поджигательными речами коммунистов. Старик, конечно, пригрозил, что, раз Нийло променял дом на девку-коммунистку, он не даст ему ни пенни. Все равно мороз еще загонит поросенка в закуток, и Нийло, конечно, вернется к нему с повинной и попросится обратно к родителям, когда деньги кончатся и придется положить зубы на полку. Мирья усмехнулась: плоховато старик знает своего сына, если надеется на такое. Кто-кто, а Нийло не придет с повинной, не будет проситься домой, как бы ему туго ни пришлось. Не такой он парень!
И не только этот случай свидетельствовал о решительности Нийло. Он, например, купил за городом участок земли, чтобы построить свой домик. Конечно, квартира в доме строительного кооператива обошлась бы намного дешевле, но Нийло не захотел даже слышать об этом. Ничего, что денег не хватает и ни один банк не даст ссуды, пока не найдется состоятельных поручителей или хорошей работы. Зато есть свой участок. Нийло был твердо уверен, что со временем все уладится.
Парню так не терпелось показать Мирье свой земельный участок, что он не стал дожидаться воскресенья. Сегодня рано утром они сели на автобус и поехали за город. Смотреть пока еще, в сущности, было нечего — небольшой квадрат земли, поросший можжевельником и молодыми сосенками. Место высокое, с него хорошо видно озеро с островками и проливами, хотя до берега больше километра. Сюда можно ехать и пароходом. Нийло захотел, чтобы Мирья узнала и этот путь. И вот она возвращается домой на катере. Нийло остался на своем участке, чувствуя себя уже настоящим хозяином, занялся делом. Правда, дела-то особенного и не было, да и никаких орудий труда, если не считать пуукко, у него не оказалось. Он стал собирать камни в кучи.
Нийло твердо верил, что они будут жить вместе, хотя Мирья ничего определенного не обещала. Парень несколько раз спрашивал ее, потом перестал спрашивать, решив, видимо, что все ясно и так. «А Нийло будет неплохим спутником жизни,— думала Мирья.— К чему тут обещания и клятвы! Попытаемся общими усилиями построить домишко». У нее тоже было кое-что в банке: часть денег, которые после продажи Алиианниеми отец положил на ее имя;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91