Сегодня же, написав заголовок, он бросил ее, не исправляя, на ворох готовых материалов. С злорадным удовольствием он прочитал и пропустил без всяких исправлений и другую, в которой было такое место:
Трехлетняя девочка весело вошла в булочную купить хлеба... Тщетно она плакала и умоляла. Негодяй привел свое намерение в исполнение и совершил над невинным существом насилие.
Заметки следовали одна за другой:
Выдающаяся женщина, с организаторскими способностями, обладающая тактом, граничащим с ловкостью; обязанная артистическим и личным успехами своей неослабной воле, не прибегающая к помощи протекции и не ожидающая счастливого случая. Вот что поражает в госпоже X., когда имеешь удовольствие встретить ее вне строго профессиональных рамок.
Байкичу не надо было смотреть на подпись: женский почерк театрального критика он знал как свой собственный. Чтобы немного развлечься, он «перевел» несколько строк на французский.
Но в ЭТОЙ забаве он не нашел прежнего удовольствия. Он написал заголовок и бросил рукопись поверх других, так и не дочитав ее. День тянулся скучно, серо.
Вчера появились первые в этом году фрукты. Цены на вишни колеблясь от 25 до 35 динаров за килограмм. Молодой картофель, так же как и кабачки, продается уже несколько дней. — В зале «Касаао» одно из граммофонных предприятий производит запись наших народных песен. — Стремительным натиском правому крайнему крылу красных удалось с налета на третьей минуте второго тайма сравнять «чет.— Вчера вечером, после трехдневной обструкции, в последний момент оппозиция покинула зал заседаний и тем дала возможность утвердить бюджет в установленном порядке.— Маневр г. Солдатовича вполне удался.—Вопрос проверки мандатов аграрной партии вновь стал на повестку дня.— В Белград прибыла за еще одна группа членов аграрной партии, которая представит скупщине свои полномочия, как только будет решен вопрос о ранее представленных мандатах.— К налаживанию нашей политической жизни.— Г. Деспотович резко протестует против соглашения, заключенного между общенациональной и аграрной партиями.
Байкич обычно не читал парламентских отчетов Марковаца, лучшего парламентского корреспондента в Белграде. Свои бесконечные отчеты Марковац сам сопровождал заголовками и подзаголовками, и они были всегда готовы к печати. Но на этот раз его привлекло имя Деспотовича. («Старик протестует... интересно».— Байкич, сам себе не отдавая отчета, все время следил за всем, что касалось Деспотовича.) Перегруженный отчетами о заседаниях скупщины, Марковац всегда ждал подходящего случая,— а таковой представлялся, когда заседания откладывались,— чтобы дать в виде предисловия к «политической ситуации» десяток строк собственных комментариев. И в море речей и запросов, в вихре слов и бумажек эти комментарии были для Байкича островками ясной мысли и отдохновения. И хотя причины последних событий не становились от этого понятнее, Байкич по крайней мере знал, как они развивались в скупщине.
Пока аграрная партия воздерживалась от участия в заседаниях скупщины, не выказывая ни малейшего желания прибыть в Белград, народная партия во главе с Солдатовичем делала вид, что она тут ни при чем, и вершила дела более или менее нормально, уверяя всех и самое себя, что она ярый поборник соглашения и что вступление аграрной партии в скупщину и признание ею основного земельного закона и центральной власти больше всего обрадовало бы именно народную партию — партию, постоянно боровшуюся за подлинную демократию. Но как только депутаты аграрной партии решили вступить в скупщину и прислали первые мандаты, что явилось результатом многолетних усилий оппозиционных партий и особенно — в последнее время — общенациональной партии, правительство сперва отложило проверку мандатов, отговариваясь тем, что бюджет должен быть утвержден ранее установленного срока, то есть до 1 апреля, а потом, совершенно неожиданно, подало в отставку, хотя в скупщине не случилось ничего такого, что могло бы это вызвать. Большинство Солдатовича осталось неизменным, несмотря на обструкцию: 110+15+6 против 49+24+18+20.
Правда, это большинство было достигнуто в результате особой операции с цифрами, почему и была в тот момент задержана проверка мандатов, но независимо от того, были эти цифры точными или нет, мандат на образование кабинета мог снова получить только Солдатович. Он был слишком опытным политиком, чтобы не понимать — после стольких неудачных попыток,— что он не в состоянии парламентскими трюками разбить аграрную партию, а тем более помешать ее приходу в скупщину, если она решит признать конституцию и прибыть в Белград. Но тогда, не имея соглашения с аграрной партией, Солдатович и его партия оказались бы неожиданно не только в меньшинстве, но и в вынужденной оппозиции. Другими словами, в первый раз после стольких лет власть была бы вырвана из рук Солдатовича. И последний маневр Солдатовича означал прежде всего попытку разбить блок оппозиции с тем, чтобы за это время найти почву для соглашения хотя бы с какой-нибудь отколовшейся фракцией аграрной партии. Доказательством тому служили выступления его газет и заявления его ближайших сотрудников, которые распинались,— пока в скупщине не производили проверки мандатов,— доказывая, что аграрная партия, как самая значительная во вновь присоединенных областях, совершает ошибку, не принимая соглашения, предложенного ей народной партией, которая по своей численности является единственным подлинным представителем Старой Сербии. Но, подавая в отставку, Солдатович метил гораздо дальше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165