Иванко повеселел маленько, да и обмолвился:— Это она надоумила крылышки-то конькам приделать. — Дедушко удивился:— Неуж такая смышленая девка?Потом помолчал малость, да и закричал на всю улицу:— Лошадь продам, а свадьбу вашу справлю, чтоб весь завод знал. А насчет крылатых коньков не беспокойся. Не все немцы верховодить у нас в заводе будут. Найдутся люди с понятием. Найдутся! Еще гляди, награду тебе дадут! Помяни мое слово.Люди, конечно, посмеиваются над стариком, а по его слову и вышло.Вскоре после иванковой свадьбы к нам в завод царский поезд приехал. Тройках, поди, на двадцати. С этим поездом один казацкий генерал случился. Еще из кутузовских. Немало он супостатов покрошил и немецкие, сказывают, города брал.Этот генерал ехал в сибирскую сторону по своим делам, да царский поезд его нагнал. Ну, человек заслуженный. Царь и взял его для почету в свою свиту. Только глядит, — у старика заслуг-то на груди небогато.У ближних царских холуев, которые платок поднимают да кресло подставляют, — куда больше. Вот царь и придумал наградить этого генерала жалованной саблей.На другой день, как приехали в Златоуст, пошли все в украшенный цех. Царь и говорит генералу:— Жалую тебя саблей. Выбирай самолучшую. Немцы, понятно, спозаранку всю фуйкину работу на самых видных местах разложили. А один наш мастер возьми и подсунь в то число иванковых коньков. Генерал, как углядел эту саблю, сразу ее ухватил. Долго на коньков любовался, заточку осмотрел, все винтики опробовал и говорит:— Много я на своем веку украшенного оружия видел, а такой рисовки не случалось. Видать, мастер с полетом. Крылатый человек. Хочу его поглядеть.Ну, немцам делать нечего, пришлось за Иванком послать. Пришел тот, а генерал его благодарит. Выгреб сколько было денег в кармане и говорит:— Извини, друг, больше не осталось: поиздержался в дороге. Давай хоть я тебя поцелую за твое мастерство. Оно к доброму казацкому удару ведет.Тут генерал так саблей жикнул, что царской свите холодно стало, а немцев пот прошиб. Не знаю, — правда ли, будто немец при страхе первым делом кругом отсыреет. Потому, видишь, — пивом наливается. Наши старики так сказывали, а им случалось по зауголкам немца бивать.С той вот поры Ивана Бушуева и стали по заводу Крылатым звать. Через год ли больше за эту саблю награду выслали, только немецкое начальство, понятно, ту награду зажилило. А Фуйко после того случая в свою сторону уехал. Он, видишь, не в пример прочим все-таки мастерство имел, ему и обидно показалось, что его работу ниже поставили.Иван Бушуев, конечно, в завод воротился, когда немецких приставников да нахлебников всех повыгнали, а одни настоящие мастера остались. Ну, это не один год тянулось, потому у немецкого начальства при царе рука была и своей хитрости не занимать.Оксюткой дедушко Бушуев крепко доволен был. Всем соседям нахваливал:— Отменная бабочка издалась. Как пара коньков с Иванком в житье веселенько бегут. Ребят хорошо ростят. В одном оплошка. Не принесла Оксютка мне такого правнучка, чтоб сразу крылышки знатко было. Ну, может, принесет еще, а может, у этих ребят крылья отрастут. Как думаете? Не может того быть, чтобы Крылатковы дети без крыльев были. Правда? Один из наиболее популярных сказов П. Бажова. Впервые был опубликован в однодневной газете «Литературный Урал», 22 февраля 1943 года, выпущенной свердловской организацией писателей к XXV годовщине героической Красной Армии. Затем неоднократно публиковался во всех сборниках сказов. Выходил отдельными изданиями.
Героем сказа является русский мастер Иван Бушуев, некогда живший и трудившийся в Златоусте. «Посетители нашего городского музея, — говорит директор Златоустовского музея, — больше обычного задерживаются и подолго любуются украшенным златоустовским оружием, восхищаются затейливой вязью орнаментов, изображениями отдельных фигур и целых групповых сцен, исполненных на металле искусными руками златоустовских мастеров-граверов. Особый интерес всегда вызывают работы на клинках замечательного художника, большого знатока рисунка на металле, Ивана Бушуева. Исполненные более века тому назад его работы и сейчас остаются предметом восхищения.
Многие посетители обращаются к нам с вопросом: «А не тот ли это Иван Бушуев, о котором писатель Бажов в сказе „Иванко Крылатко“ говорит?»
Приятно видеть, как после утвердительного ответа радуются люди, чувство благодарности к писателю охватывает их. И они с еще большим интересом рассматривают крылатых коньков на бушуевских шашках. Литературный образ, который раньше казался каким-то сказочным, тут, у витрин и стендов, вдруг становится реальным, как бы ощутимым. Посетителей уже в равной степени интересует и Иван Бушуев — художник по металлу, и Павел Бажов — сказитель…» (Ник. Косиков. Сказы из жизни, альманах «Южный Урал», № 5, 1951, стр. 35-36).

Веселухин ложок У нас за прудом одна логотинка с давних годов на славе. Веселое такое местечко. Ложок широконький. Весной тут маленько мокреть держится, зато трава кудреватее растет и цветков большая сила. Кругом, понятно, лес всякой породы. Поглядеть любо. И приставать с пруда к той логотинке сподручно: берег не крутой и не пологий, а в самый, сказать, раз-будто нароком улажено, а дно — песок с рябчиком. Вовсе крепкое дно, а ногу не колет. Однем словом, все как придумано. Можно сказать, само это место к себе и тянет: вот де хорошо тут на бережке посидеть, трубочку-другую выкурить, костерок запалить да на свой завод сдали поглядеть, — не лучше ли жичьишко наше покажется?К этому ложочку здешний народ спокон век приучен.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17