Годердзи вскочил, бросился к нему, сильно хлопнул его ладонью между лопаток. Малхаз тотчас же вздохнул, откашлялся.
— Сколько ты ему дал? — спросил он отца и опять зашелся в кашле, одновременно утирая мокрые от непроизвольных слез щеки.
— Пятьдесят тысяч.
— Пятьдесят тысяч? То есть полмиллиона старыми деньгами?! — Малхаз был ошеломлен. Лицо у него вытянулось, глаза округлились, он не мог скрыть возмущения.
Годердзи необыкновенно растерялся.
У него побагровели скулы, в глазах мелькнул испуг.
Он смотрел на Малхаза так, точно ждал от него какого-то ужасного сообщения, вверх дном переворачивающего всю его жизнь.
Молчание длилось довольно долго.
— Почему, почему ты дал ему деньги без меня?! - с трудом проговорил наконец Малхаз и в изнеможении откинулся на спинку стула.
Но Годердзи уже справился со своей растерянностью, одолел минутную слабость.
— Что, я не должен был давать ему эти деньги? - пробубнил он.— Откуда же я знал, я думал — для вашего блага даю.
— БЕЗ МЕНЯ НЕ надо было давать! — с горячностью отозвался Малхаз и резко встал из-за стола.
Всегда сдержанный, Малхаз на СЕЙ раз НЕ МОГ скрыть ВОЛНЕНИЯ. Таким ОТЕЦ, пожалуй, и НЕ знал еГО.
Он ВСЕ БОЛЕЕ горячился, Годердзи ЖЕ наоборот, ПОСТЕПЕННО становился спокойным, невозмутимым.
— Кто вас разберет! — проговорил он, как обычно, подразумевая под «вами» всю НЫНЕШНЮЮ МОЛОДЕЖЬ. — Через МЕСЯЦ у ТЕБЯ свадьба, а я и сейчас наверняка НЕ знаю, ЖЕНИШЬСЯ ТЫ на этой девушке или НЕТ.
— ВЕДЬ может случиться, что НЕ женюсь?! Тогда эти ДЕНЬГИ ты, как мякину, ВЫКИНЕШЬ!
— Как это НЕ ЖЕНИШЬСЯ? Обручился, залог ОТНЕСЛИ, помолвку справили, на ВЕСЬ СВЕТ растрезвонили, и теперь НЕ ЖЕНИШЬСЯ?! ГДЕ твоя СОВЕСТЬ, разве это подобает нашей СЕМЬЕ?
Годррдзи МГНОВЕННО вспыхнул, от ВОЛНЕНИЯ грудь ходуном заходила, ГНЕВ душил еГО. ЭТО была уже вторая волна.
— ОТЕЦ, дай МНЕ решить самому хотя бы это ДЕЛО. В КОНЦЕ КОНЦОВ, я хочу распорядиться СВОЕЙ судьбой так, как я понимаю. Неужели и тут я ДОЛЖЕН поступить по твоему приказанию?..
— Я ТЕБЕ НЕ приказываю, я СОВЕТ ТЕБЕ даю, мерзавец ты этакий! Девушку ославил, и теперь на попятный? Это НЕ по-мужски!
— А ты почем знаешь, что она и прежде ославлена НЕ была?
— Тьфу, ГДЕ твоя мужская ЧЕСТЬ, достоинство! ЕЖЕЛИ так оно было, ЧЕГО ты за НЕЙ увивался, почему ЕЙ права дал, почему обручился?! И почему в дом ВВЕЛ?!
— Тогда я НЕ знал...
— Как бы оно ни было, мужчине полагается СВОЕ СЛОВО держать. И девушку ты НЕ ДОЛЖЕН бросить. Если ХОЧЕШЬ правду знать, и сама она, и ЕЕ СЕМЬЯ НЕ ПО душе МНЕ были и ЕСТЬ. И никогда НЕ желал я вашего соединения. Но уж если ты на такой шаг пошел и теперь это уже всем известно, не позорь ее и сам не позорься! Какая бы она ни была, будь ей хорошим мужем, с любовью и уважением к ней относись — и она тоже тебе хорошей женой станет, поверь мне. Да и не такая уж она плохая, как сейчас тебе кажется. Не причиняй ей такое зло, грех это. Ежели не уживетесь, вот тогда и разойдись, это куда лучше, чем сейчас ты ее без венца бросишь... Она к тому же и беременна...
— По-моему, тебе, отец, те деньги жалко терять,— с язвительной улыбочкой заговорил Малхаз.— А о том не думаешь, что дальше последует...
Малхаз не успел договорить, как раздался грохот, точно выстрел грянул: Годердзи хватил своим пудовым кулаком но столу...
Малхаз глянул на отца, и сердце у него екнуло: лицо Годердзи было искажено гневом, глаза метали молнии, сжатые кулаки он поднес к вискам и стоял, чуть пригнувшись, словно тигр перед прыжком.
И снова грохнул Годердзи по столу - снова точно выстрел грянул.
— Убирайся с глаз моих, сию же минуту сгинь, свинья! Или я собственными руками придушу тебя! -- взревел он и ринулся к сыну.
Малхаз не заставил повторять грозное предупреждение. Выскочил, захлопнул за собой дверь, бегом спустился по лестнице и — исчез за воротами.
На грохот и крик прибежала Малало. При виде разъяренного мужа у нее подкосились колени, и она без чувств повалилась на пол.
Годердзи, увидев, что жена упала без сознания, сразу опомнился, ярость и гнев его погасли. Он кинулся к Малало, как перышко, поднял на руки эту рослую, крупную женщину, понес к тахте, бережно, осторожно уложил.
Схватил со стола графин с водой, побрызгал ей в лицо, похлопал по щекам, стал растирать уши.
Малало очнулась, открыла глаза.
С печалью, со слезами, молча смотрела она на склонившегося над ней мужа. Потом дрожащей рукой провела но его голове и заговорила слабым голосом:
— Нельзя так, Годердзи, этими криками ты совсем с ума сведешь бедного мальчика. А ну в его сердце загляни, какой огонь там пылает? Ведь это твой сын, неужели тебе его не жаль?
— Потому я с ним и воюю, потому у меня душа и горит, что люблю его и жалею. А иначе швырнул бы я ему деньги, сколько захочет, и дал бы пинка под зад, пусть идет себе куда угодно, пусть становится хоть секретарем райкома, хоть министром.
— Опомнись, что ты говоришь, Годердзи! Что тебя с ума свело?!
— Как это что, ты знаешь, что он мне тут сказал?!
— Ну что он такое сказал?
— Сказал, что... он сказал... э-эх...- Годердзи махнул рукой, -пусть господь бог с него спрашивает, а ежели моя вина, пусть с меня спросит...
— А все же, что такого он сказал, что ты так взбеленился? Годердзи не ответил. Начал ходить по комнате взад-вперед. Довольно долго он шагал, потом резко остановился, словно за повод его дернули, и, ударив себя кулаком в грудь, воскликнул:
— Не женится он больше на этой девчонке, не женится, слово свое нарушить хочет!
Наступило молчание.
Годердзи ожидал, что Малало всполошится, раскудахчется, узнав такую новость, и обрушится на Малхаза.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152