..— Вытерев лезвие о голенище сапога, Уча вложил нож в ножны.
Только теперь Бондо почувствовал боль на лице. Ему казалось, что кровь льется не переставая. Он дотронулся до щеки рукой. Кровь застыла.
— Идти-то можешь? — спросил Уча.
— Могу.
— Буху, пойдешь с ним в амбулаторию,— обратился Уча к Хурция.
— Да я и один дойду. Ну, и натерпелся же я страху! Не будь вас, остались бы от меня рожки да ножки. Спасибо, ребята.
— Ну, теперь тебя ничем не испугаешь, Бондо,— пошутил Буху.
— И врагу своему голодных волков повстречать не пожелаю,— сказал Гудуйа.— Однажды я видел, как они здоровенного вола разделали, кости и те изгрызли... Что-то не припомню я такой зимы на своем веку. Вон сколько снегу навалило.
— Ну иди же. А ты щеку платком закрой,— посоветовал Бондо Уча.
Ученики не мешали драгерам успешно выполнять взятые ими обязательства. Учеба шла параллельно с работой, и ни минуты времени не пропадало впустую. Даже в обеденный перерыв экскаваторы не простаивали — за рычаги садились ученики-трактористы.
К концу каждой недели в управлении подводились итоги социалистического соревнования. Этим обычно занимался сам Васо Брегвадзе. Он скрупулезно проверял выполнение всех условий соревнования, был принципиален, беспристрастен, а порой даже и придирчив.
Зима кончилась раньше обычного. Едва наступил февраль, как снег стаял и стволы деревьев оказались в воде. Установилась теплая солнечная погода. Драгеры доложили в управление, что прикрепленные к ним на учебу трактористы могут работать на экскаваторах самостоятельно.
Комплектование бригад было поручено Васо Брегвадзе. Ему же доверил начальник управления распределить два только что полученных экскаватора. Но старый инженер был так перегружен, что ему даже голову приклонить было некогда.
Начальник снабжения совместно с Брегвадзе затратил немало труда, чтобы подготовить жилые вагончики. Они получились большие — здесь вполне могли поместиться четыре кровати. И окна в них были побольше и повыше, чем в железнодорожных вагонах.
— Эти вагончики лучше наших бараков оказались!
Ни Уче, ни его напарнику Хурция было некогда готовить обед. Не до того было и Бондо с Дзуку Цулая. Гудуйа по-прежнему приносил горячую пищу из столовки на всех.
Каждая бригада знала о всех успехах и неудачах своих соперников по соревнованию. Туда, где был прорыв, срочно мчался Васо Брегвадзе и делал все, чтобы ликвидировать неполадки.
До сих пор экскаваторы работали в две смены, по восемь часов каждая. В остальное время экскаваторы простаивали — у драгеров не было сменщиков. Теперь экскаватор работал и днем и ночью с часовым перерывом в сутки на технический осмотр.
Самым большим стимулом для успешной работы драгеров было досрочное завершение прокладки канала, но в чрезмерной спешке иные из них забывали о качестве. Часто нарушалась профилировка стен и русла канала. Из-за этого в канале скапливалась вода, а стены обваливались. День ото дня эти нарушения принимали все более массовый характер. Недоделки драгеров приходилось исправлять вручную лопатами и заступами. На это уходило много времени, сил и средств.
Сваны и другие рабочие были переброшены на рытье дренажных каналов. Новых рабочих нанять было неоткуда, а возвращать сванов на главный канал — накладно: рытье дренажных каналов могло надолго застопориться. Единственным выходом из создавшегося положения было повышение качества работы драгеров.
Больше всех из-за этого волновался и переживал Васо Брегвадзе. Его возмущению не было предела. Штурмовщина доводила Васо до белого каления. Он грозил прогнать со стройки всех драгеров, систематически нарушающих правила прокладки канала. Но угрозы так и оставались угрозами — ведь драгеров заменить было некем.
Для решения этого важного вопроса срочно было созвано совещание. Оно началось поздним вечером в комнате Спиридона Гуния в коратской конторе. На нем присутствовали сотрудники управления, начальники строительств массивов, прорабы, десятники, бригадиры, драгеры, рабочие. Председательствовал Важа Джапаридзе.
— Можно закрыть глаза на ошибки неопытных машинистов,— горячился Васо, не выносивший слова «драгер» и поэтому называвший их «машинистами».— Но когда качеством сознательно жертвует опытный мастер, этого простить нельзя. За каждый лишний кубометр — спасибо, но за каждый сантиметр огрехов нарушителя надо потребовать к ответу.
— Ты погляди, как понесло нашего заику,— шепнул на ухо своему дружку Тенгизу Керкадзе Кириле Эбралидзе. А потом громко продолжил: — Это к какому же такому ответу батенька? Ты его к ответу, а он твой экскаватор к черту пошлет, и только его и видели. Где ты замену ему найдешь, может, на хобском или потийском базаре, а?
— Обойдемся без таких как-нибудь. Скатертью дорожка, пусть катится на все четыре стороны! — жестко отрезал Брегвадзе.
— Каков, а? — вновь шепнул Тенгизу Кириле.— И хоть бы раз заикнулся, старый пень!
— Такому, как он, на роток не накинешь платок,— ехидно поддакнул шепотом Тенгиз.
Важа Джапаридзе услышал их шушуканье.
— Не мешай нам, Кириле,— резко оборвал Эбралйдзе Важа.
— Не я вам мешаю, это вам горе-драгеры подножку подставили, батенька. Те самые драгеры, что в три месяца из трактористов вылупились. Поспешишь — людей насмешишь, слыхал, наверное? Торопливость при ловле блох хороша,— не усидел на месте Кириле.— Нельзя было доверять вчерашним сосункам такое большое дело. Эдакой махиной заправлять не каждому по плечу!..
— Садись! — резко сказал Важа.
— От каждого машиниста мы должны потребовать квалифицированной работы,— продолжал Вас Брегвадзе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125