провиант, оружие, новые заводы и фабрики.
— Какие из нас оружейники, Тариэл,— сказал Васо,— и что за новые заводы могут быть в такое время?
— Надо строить аэродромы и противотанковые сооружения. Правда, в оружии мы немного смыслим, зато в земляных работах и в строительстве кое-что понимаем, не
так ли?
Васо Брегвадзе выжидательно посмотрел на Тариэла.
— И что же?
— Надо нам землей заняться!
— Это какой же землей?
— А той, которую мы уже осушили: коратской, чаладидской, патарапотийской. Посадим кукурузу, лобио, сою, разведем скот. Где ты еще такие пастбища отыщешь?
— Неплохая мысль, Тариэл,— обрадовался Васо и повернулся к Тариэлу:— Мысль-то неплохая, но кто будет на земле работать да еще за скотиной ухаживать? И где раздобыть эту самую скотину?
— Купим у хозяйств, в которых туго с пастбищами.
— Хорошо, но кто будет пасти и выхаживать скот? Мы с тобой, что ли?
— Почему же это мы с тобой...
— А кто же, кто?
— Этим займутся совхозы и колхозы.
— Откуда ты возьмешь совхоз?
— Создадим на осушенных землях.
— И кто будет создавать совхоз?
— Мы с тобой,— сказал Тариэл и недовольно поморщился. От Васо не укрылось выражение его лица.
— И мы вдвоем вырастим кукурузу, сою, лобио, выходим скот?
— Ну заладил: «мы с тобой» да «мы с тобой». Все, кто остался, будут работать. Старики, женщины, и если возникнет нужда, то и дети. Скоро к нам станут прибывать беженцы из Белоруссии и Украины. Мы должны приютить этих людей. Вот тебе и еще работники.
— Это ты хорошо придумал, Тариэл. Беженцы будут работать за двоих, чтобы только отомстить врагу, да и наши от них не отстанут.
— И мы ведь работали для того, чтобы отомстить нашему врагу — болоту. Если бы не эта злость, не видать нам нашу землю осушенной.
— Но ведь сборные каналы массивов, коллекторы, тренажеры забиты илом, оползнями. Надо очистить русла, укрепить стенки. Кто сделает это? — задумчиво спросил Васо.
— Управление системы — вот кто!
— Кто там остался? Начальника управления Давида Кикнадзе еще до начала войны призвали в армию.
— Вот ты и возглавишь управление системы. Лучшей кандидатуры нам не найти,— сказал Тариэл.— Я на днях согласую этот вопрос с Наркомводхозом. Надо безотлагательно заняться расчисткой каналов, с тем чтобы уже весной приступить к севу. Эх, не знали мы настоящую цену соображениям Андро! А ведь он когда еще предлагал осваивать уже осушенные земли параллельно со строительством. А мы все ждали окончания прокладки главного канала... Что же теперь поделаешь, все мы задним умом крепки.
— Вот именно. То, что сделал Андро за свою короткую жизнь, с лихвой бы хватило многим людям на всю жизнь.— Васо в сильном волнении снял очки и принялся тщательно протирать их, потом снова надел и, отвернувшись от Тариэла, облокотился на перила.— Я убежден, что если бы Андро не попал в больницу, он бы и сегодня был жив. Болезнь не смогла бы одолеть его до конца строительства.
— Он и сам был убежден в этом...
— Не мне тебя учить, Тариэл, какую силу имеет над человеком вера,— продолжал Васо прерванную репликой Тариэла мысль. — Сколько существует примеров, когда человек благодаря вере и силе духа побеждал, казалось бы, в самых безнадежных ситуациях.
Начальник управления вдруг вспомнил свою беседу с Важе и Джапаридзе в тот самый день, когда Андро попал в больницу.
.— Да, Васо, вера большая сила, поразительная сила. Вера движет человеком и его делом. Если бы не вера в величие нашего дела, мы бы ничего вообще не добились.
Редкие прохожие с изумлением глядели на некогда самых занятых людей в городе, праздно стоявших теперь на мосту и созерцавших спокойное течение реки.
Они медленно одолели высокую и крутую лестницу управления.
Во всем здании стояла такая тишина, словно люди навсегда покинули его.
Все двери закрыты, лишь дверь приемной начальника управления распахнута настежь. Секретарша сидела на своем месте, бесцельно уставясь в бумагу, лежавшую перед ней. Она еще вчера должна была перепечатать списки сменщиков на экскаваторах и разослать их по всем конторам. А сегодня проводила на фронт двух братьев...
Когда Тариэл и Васо вошли в приемную, секретарша встала и открыла дверь кабинета. Она старательно прятала лицо, чтобы начальник управления не увидел ее покрасневших глаз и распухших век. Как только состав покинул перрон, Кетино поспешила в управление, чтобы поплакать и отвести душу в одиночестве. Дома плакать она не могла, чтобы не растравлять душу больной матери.
— Иди-ка ты домой, Кетино,— предложил Тариэл.— Присмотри за матерью. Сегодня нам не до работы.
Только войдя в кабинет и усевшись в кресла, почувствовали старики, насколько они устали за этот страшный день.
Кетино домой не пошла. Тариэл Карда слышал, как она села за машинку и с несвойственными ей остановками глухо стала выбивать нестройную дробь. «Наверное, печатает списки сменщиков... Кому они нужны теперь?» — горько улыбнулся Тариэл и потянулся за папиросами.
— Не надо курить, Тариэл,— сказал Васо Брегвадзе...

??
??

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125