— Пит!
— Я сказал, не спорьте со мной. Разве вы не соображаете, что это не забавы. Тут не в прятки играют. Тут все заодно: и окружной прокурор, и полиция, и пресса, и даже фирмы, такие, как «Феникс».
— Хорошо, если это так, почему бы вам не обратиться к губернатору или министру юстиции?
— И что им доказать? Что бродяга был убит? А ведь в протоколе записано, что законное жюри присяжных сочло это несчастным случаем. Заявить, что я стал жертвой заговора и только потому, что несколько фирм забрали со-станции свои рекламы, ссылаясь на довольно-таки благовидные причины? Один Фэксон сказал правду, но будьте уверены, он откажется от своих слов и придумает какую-нибудь небылицу. Я и сам точно не знаю, кого обвиняю и в чем. Так что если у вас и есть какие-то соображения, оставьте их при себе. Я буду действовать по-своему.
Ее глаза расширились, и Пит понял, девушка обиделась.
— Хорошо, Пит,— прерывающимся голосом сказала она и вышла вон.
Пит тотчас же раскаялся в своих словах. Ему хотелось догнать Дину, сказать ей об этом. А, может, позвонить ей по телефону, сказать что-нибудь ласковое? Раскаяние не проходило, но он решил ему не поддаваться. Оно не покинуло его и когда он вышел со станции и окунулся в сырые декабрьские сумерки.
Расстроенный и обескураженный Пит наскоро проглотил у О'Делла безвкусную яичницу с беконом и направился в отель. Отыскивая в кармане ключ от номера, 08 услышал, что за дверью звонит телефон, но пока
отомкнул дверь, звонки прекратились. В надежде, что звонила Дина, Пит бросился к телефону, но телефонистка отеля сказала, что трубку повесили и ничего передать не просили.
В отеле «Уиллетс» очень хорошо топили, и в комнате стояла настоящая духота. Пит распахнул окно и задержался возле него, глядя вниз на тихую улицу. На него нахлынула острая ностальгическая тоска по гулу и грохоту машин, шарканью шагов по запруженным толпами тротуарам, вспышкам рекламных огней. Мимо проходят тысячи людей, и никто никого не знает, никому ни до кого нет дела. И никаких уз верности, ненависти, страха, уз, превращающих человека в подвешенную на веревках марионетку. А что, если сесть в машину и навсегда уехать из Уиллетса, причислив свою попытку сделаться бизнесменом в маленьком городке к разряду «несбывшиеся мечты»?
Задребезжал телефон, и Лит поспешно снял трубку. Но звонила не Дина, а Элоиза.
— Пит, не смогли бы вы кое-что для меня сделать? — по-дружески спросила она. — Клод на заседании, и оно поздно кончится. Он хочет, чтоб я за ним приехала, но мне страшновато ехать туда одной поздно вечером. Знаю, это глупо, но ничего не могу с собой поделать. Не могли бы вы меня проводить?
Неосведомленному человеку ее просьба показалась бы вполне обычной и абсолютно невинной.
— С удовольствием, — ответил Пит. — Когда мне к вам подъехать?
— О, в любое время. Подъезжайте прямо сейчас и я угощу вас кофе с пирожными.
— Восхитительно. Моя машина в гараже и за ней нужно идти. Я лучше возьму такси и скоро буду у вас.
Обычно у входа в отель всегда стояли такси, на сей же раз не оказалось ни одной машины. Пит прождал целых десять минут, вертя головой по сторонам, но все без толку. В конце концов ему пришлось вернуться в вестибюль и заказать такси по телефону. Машина подъехала только через четверть часа.
— Извините, что заставил вас ждать, — сказал водитель. — В гимзале колледжа сегодня танцульки. И все едут только на такси.
— Ничего не поделаешь. Однако поехали, я спешу.
На самом же деле Пит никуда не спешил. Предстоящее свидание с Элоизой не вызывало у него никакого восторга. Он был удручен и обеспокоен: еще бы, он, Пит Маркотт, навлек на себя гнев этих неизвестных и теперь ему только и остается признать себя побежденным. Ему постарались разъяснить, что наказание последует, как только он окончательно выдохнется. А теперь, когда он потерял заказы «Уэллера», ждать этого совсем недолго.
Перед особняком Корумов Пит расплатился с водителем и направился по подъездной дороге к дому. На его звонок дверь открыла надутая неряшливая женщина, и он на мгновение онемел, пока не сообразил, что это кухарка и экономка Корумов. До этого Питу не приходилось с ней встречаться — в день свидания Элоиза всегда давала ей свободный вечер.
— Миссис Корум дома? — немного робко спросил Пит.
Женщина распахнула дверь, и он вошел. В дверях гостиной появилась Элоиза.
— Как мило, что вы навестили меня, Пит.
Пока он раздевался, экономка удалилась. На кофейном столике в гостиной стояли кофейник с чашками, сливки и сахар.
— Черный? — взглянув на Пита, спросила Элоиза. Пит кивнул и уселся на диван рядом с ней. Она поставила перед ним чашку и негромко сказала:
— Она вымоет посуду и уберется. Мне пришлось изобрести какой-то предлог, чтобы зазвать тебя сюда, — она слышала наш разговор. У Клода заседание. Он вернется в половине девятого или в девять. Но я должна была тебя повидать. — От волнения ее голос отдавал хрипотцой. — Пит, сегодня миссис Диркен рассказала мне насчет банка и универмага «Уэллер».
— Если миссис Диркен — кладезь познаний, то почему ты не спросила ее, кто убил Фреда Ваймера. Это бы все упростило.
— Пит, послушай меня, — возбужденно перебила она. — Послушай лучше меня, а потом будешь придумывать разные колкости. Ты в опасности, и если тебе еще об этом неизвестно, то скоро узнаешь. Ваймер тут ни при чем. По крайней мере, его вина не прямая.
— И это тебе тоже сказала миссис Диркен?
— Зачем ей это говорить? Я и сама давно знаю, что ты наживаешь себе врагов. Я ведь тебя предупреждала. Если тебе кто-то возражает, ты тут же начинаешь его поносить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61