Он задал мне несколько вопросов, а сам ничего новенького не сказал. Уверяет, что у них еще нет ничего определенного и просит связаться с ним завтра. Знаете, Пит, это только в книгах хорошо питать обо всех этих сногсшибательных сенсациях и скандальных сообщениях. На
деле же все не так. С информацией надо быть поосторожнее. Я считаю, что так для станции лучше.
В рассуждениях Хоби было столько здравого смысла, что Питу даже стало чуть-чуть неловко.
— Ладно, мы передадим это сообщение завтра, — сказал он. — Я знаком с шефом Гиллигом и завтра днем выберусь в полицейский участок и сам с ним поговорю... — Он вдруг улыбнулся. — Я ведь в таких делах новичок. Когда-то же надо учиться.
Полицейский участок занимал подвальное помещение в здании суда, массивном двухэтажном строении из серого камня со следами копоти и подтеками многолетней грязи. Здание расположилось на площади, где обычно проводились общественные мероприятия, в полутора кварталах от студии. На фундаменте значилось: 1862 год, а вокруг простирались к небу голые ветви деревьев. С запада и севера, куда не проникало солнце, еще белели остатки снега, выпавшего минувшей ночью Пит толкнул тяжелую дверь и спустился в приемную, где горели тусклые электрические лампочки и пахло лизолом и лежалыми сигарными окурками. Человек в полицейской форме, долбивший на допотопной пишущей машинке у дверей кабинета Гиллига, встал и доложил о приходе Пита. Его тотчас же пригласили к шефу.
Шеф полиции Энди Гиллиг очень смахивал на душку-бакалейщика из ближайшей лавки. У него было доброе румяное лицо, редкие волосы и синие глаза, которые всматривались в вас сквозь стекла очков в золотой оправе. Его френч висел на спинке стула, а сам он в потертой коричневой куртке с кожаными заплатами на локтях сидел между ободранным, залитым чернилами столом и бюро с крышкой на роликах. Бюро стояло сзади и было так завалено бумагами, что создавалось впечатление, будто Гиллиг, отчаявшись восстановить на нем порядок, решил перекочевать к письменному стол\ Одна нога его в белом шерстяном носке покоилась на сиденье соседнего стула.
Шеф, не поднимаясь с места, перегнулся через стол пожать Питу руку.
— Проклятая мозоль, с ума сводит, — пожаловался он. — Рад снова видеть вас, Пит. Тащите себе стул. Чем можем служить?
— Да вот, сегодня вечером мы хотим передать по радио информацию об убийстве у ручья Вио. Интересно, не располагает ли полиция какими-нибудь новыми сведениями?
— Что ж, давайте взглянем, давайте взглянем. — Гиллиг повернулся к бюро и, с удивительной тщательностью отобрав стопку бумаг, вновь повернулся к столу. — Вот рапорт полицейских Мэттисона и Уолд-рона, — сказал он, перелистав бумаги. — Это они ответили на звонок Хобарта в полицию. Из написанного здесь очевидно, что вы говорили на лужайке для пикников с ними обоими, в основном с Мэттисоном. Здесь нет ничего нового кроме того, что вы им рассказали. Сегодня днем наш медицинский эксперт доктор Лэнг делает вскрытие. Это может пролить свет на кое-какие обстоятельства. Если так, я дам вам знать.
— Буду вам очень признателен. А убитого опознали?
— Опознали. И вот ведь как случается... Сегодня утром мне позвонила Агнес Уэллер, сказала, что вы были у нее вчера вечером и что ваше описание покойника в точности подходит к человеку, который когда-то у нее работал. Я попросил ее зайти и взглянуть на останки. Сначала она не соглашалась, но я внушил ей, что это ее гражданский долг. Она пришла. Да, оказалось, это и в самом деле тот человек, который у нее работал, но имени Фред Ваймер.
— И что, это наводит на какой-нибудь след?
— То есть были ли у него враги? Нет, это еще ни о чем не говорит. Единственный след — ваши показания, записанные Мэттисоном, а именно: убийца невысокого роста, плотный, одет в синий костюм. Однако эти приметы подходят ко многим. И как это вы не разглядели его лица?
— Он все время был ко мне спиной.
— Так... И вы не заметили, откуда он появился?
— Нет, но я видел, что скрылся он в сторону ручья.
— Это указано в рапорте. Внизу у ручья грязно. Полицейский Уолдрон доложил, что он спустился вниз в надежде обнаружить следы. Их там не оказалось.
— В то время лил довольно сильный дождь. Разве он не мог смыть отпечатки?
— Да... Так-то оно так, но, согласитесь, этот субъект в синем костюме появился будто из ниоткуда и так же загадочно исчез.А ну-ка, призадумайтесь, Пит. Вы точно уверены, что рассказали Мэттисону все, как было?
Еще одна пауза, на сей раз более продолжительная. Пит услышал, как Хоби повесил трубку. Каким-то образом Гиллиг поменялся с ним местами. Теперь вопросы задавал он, а отвечал на них Пит.
— Я рассказал Мэттисону все в точности как было, — отрезал он.
— О, я в этом и не сомневаюсь. А может, не как было, а как вам показалось? Может, вы были слегка возбуждены?
— Я не был возбужден.
— Что ж, как бы там ни было, но в данный момент у нас есть лишь имя мертвого да ваши показания, записанные двумя полицейскими, которые вы вчера днем подтвердили по телефону. Завтра в одиннадцать утра здесь, в суде, в 62-й комнате будет проводиться публичное расследование по этому делу. Вы нам нужны как свидетель.
— Естественно, я приду.
— А сейчас... Можно мне дать вам маленький совет? Не очень спешите выходить в эфир с этим сообщением.
Спешить? Это случилось двадцать четыре часа тому назад, а город все еще ничего не знает. Почему? Кто препятствует? Казалось, Гиллиг обиделся.
— Неужели вы думаете, что этому препятствует полиция? Ведь еще вчера днем мы передали сообщение в «Пресс энтерпрайз».
— Знаю. Но Мзтт Камерон сказал, что сообщение поступило слишком поздно, да в нем только и сказано, что на лужайке для пикников обнаружен неопознанный мужской труп.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61