ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
..
Когда Петр открыл глаза, перед диваном стояла Екатерина, уже готовая к выходу, блестя драгоценностями, светясь в сумраке кабинета матово-смуглыми плечами, которые нежно обнимал белый мех горностая с черными хвостиками. Ему показалось, что она стоит тут давно, сторожа ли его сон, или наблюдая за ним, как он корчился и стонал, споря с монахом. Бывали мгновения, когда он побаивался ее присутствия, словно она могла наворожить и наслать на него порчу, но то была больная блажь, потому что в любой час он мог явиться к ней, подчинить своему желанию, насладиться ее плотью. Может быть, вся неодолимая прелесть этого его влечения и была заключена в насилии, в рабской ее покорности, в том обнаженном и вывороченном бесстыдстве, когда он принуждал ее исполнять то, что могло родить не знавшее удержу похотливое воображение, а если он вызывал этим насилием и животный стон, и непритворный вскрик боли, то переполнялся неизъяснимым блаженством, словно, ломая женское тело, достигал, наконец, той самой любви, которой люди нарекли это борение, прикрывая естественную наготу своих желаний. Не этой ли покорностью она завоевала свое право быть рядом с ним, укрепиться на той высоте, с которой постепенно потеснила всех беспутных его любовниц, без отказа валившихся под него, и если теперь позволяла себе глядеть сквозь пальцы на некоторые его забавы с теми дурочками, что попадались ему под горячую руку или во хмелю, то, значит, она давно забыла, что такое ревность, не ведала обжигающей до слез обиды, как бывало раньше. Став матерью его детей, она смотрела на своих соперниц свысока, часто выказывая притворное миролюбие, доброту и смирение. Но и на державной высоте ей нужно было чувствовать под ногами твердь, потому что, сделав непростительную промашку, могла по прихоти государя очутиться в каком-нибудь глухом монастыре...
Даже в эти минуты, когда она стояла перед ним, благоуханная и нарядная, он мог бездумно повалить ее на диван, не посмотреть ни на ее наряд, ни на ее драгоценности, ни на убранную голову, над которой тупейный мастер трудился больше часа, и она согласится на все с холодной решимостью и даже постарается вызвать в себе ответное чувство или хотя бы сделать вид, что ее возбуждает страсть, внушенная повелителем... Не потому ли она стала для царя незаменимой и в походах, и дома, не отказывая ему ни в ласках, ни в советах, однако никогда не забываясь настолько, чтобы почувствовать себя ровней ему, и старалась видеть в Петре не любовника и мужа, а государя. Едва они разжимали руки, освобождаясь от объятий, как она тут же приходила в себя, занимала свое место. Только что побывав с ним в постели, она уже через несколько минут не могла без стука и предупреждения войти к нему ь кабинет, пусть и с неотложной просьбой. Попросить
его о чем-нибудь она могла за обедом, или на прогулке, или вот в такой момент, когда они должны были ехать на свадьбу...
— Пора, батюшка,— ласково, нараспев проговорила она.— Светлейший князь прислал карету... Нас ждут... Велишь подать тебе парадный мундир? Я пришлю денщика...
Петр грузно сел, потер плохо выбритую щеку, ощущая мутную тяжесть в голове и больную истому в теле.
— Ты не занемог, Питер?— встревоженно спросила она.— Может, послать за лекарем?
— Оставь суету... Поеду в чем есть... Примут и так. Дай вон бутылку рейнского, вон там, в нижнем ящике шкафа... И скажи, чтоб приготовили все для бритья... Иди...
Он провел ладонью по влажному потному лбу, дивясь проступившей испарине, слабости и ломоте: так бывало, когда он заболевал. Но нынче он не чувствовал приближения хвори, может, просто спал в духоте, не раздеваясь, и нужно вот так посидеть в тишине и покое, освежить горло глотком вина, прежде чем встать и отправиться на свадьбу, дабы не начали переливать из пустого в порожнее — почему-де государь не почтил своим присутствием ближнего царедворца, что за причина? Уж не слег ли в постель? И что за хворь привязалась к нему? И каково недомогание — пустячное или серьезное? Будут судачить и в том случае, если на свадьбе побывает одна Екатерина, хотя ее присутствие, разумеется, высокий знак внимания. Но что и говорить, конечно свадьба теряла свой блеск, если на ней отсутствовал государь, веселие и пиршество уже не были столь торжественными.
Петр ухмыльнулся, соскользнул с дивана, выпрямился, постучал каблуками, как бы пробуя прочность пола, и разрешил войти брадобрею с подносом и прибором для бритья. И пока тот бережно водил бритвой по щекам и подбородку, намыливал и снова шуршал лезвием, Петр настраивал себя на предстоящее веселье. Когда к нему подступала лихота, он даже в болезненном жару отправлялся туда, где ждали его дела,— проверял оснастку судов, встречался с заморскими купцами, пил вино в торговой конторе, где совершались сделки, или становился к токарному станку, вытачивая
очередную безделицу, и к вечеру слабости как не бывало. Свадьба тоже была неплохим снадобьем для умеющего стряхнуть с плеч тяготу дня, окунуться в шум и звон кутежа, в гром музыки.
Когда в сумерках, сопровождаемые слугами и денщиками, вышли к карете, повалил густой снег, и промозглый город в редких жидких огнях затянуло мглой. С Невы несло сыростью, запахом гниющего дерева и дыма; в снежной завеси где-то по-прежнему бухали каменные бабы, и удары отдавались в висках; при свете костров рабочий люд вгонял в топкую землю сваи, не зная передыха ни вечером, ни ночью, потому что река была коварна, могло прихлынуть наводнение и нужно было срочно крепить берега; звонили в церквях, и звон тот быстро глох в ватном месиве тумана;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203
Когда Петр открыл глаза, перед диваном стояла Екатерина, уже готовая к выходу, блестя драгоценностями, светясь в сумраке кабинета матово-смуглыми плечами, которые нежно обнимал белый мех горностая с черными хвостиками. Ему показалось, что она стоит тут давно, сторожа ли его сон, или наблюдая за ним, как он корчился и стонал, споря с монахом. Бывали мгновения, когда он побаивался ее присутствия, словно она могла наворожить и наслать на него порчу, но то была больная блажь, потому что в любой час он мог явиться к ней, подчинить своему желанию, насладиться ее плотью. Может быть, вся неодолимая прелесть этого его влечения и была заключена в насилии, в рабской ее покорности, в том обнаженном и вывороченном бесстыдстве, когда он принуждал ее исполнять то, что могло родить не знавшее удержу похотливое воображение, а если он вызывал этим насилием и животный стон, и непритворный вскрик боли, то переполнялся неизъяснимым блаженством, словно, ломая женское тело, достигал, наконец, той самой любви, которой люди нарекли это борение, прикрывая естественную наготу своих желаний. Не этой ли покорностью она завоевала свое право быть рядом с ним, укрепиться на той высоте, с которой постепенно потеснила всех беспутных его любовниц, без отказа валившихся под него, и если теперь позволяла себе глядеть сквозь пальцы на некоторые его забавы с теми дурочками, что попадались ему под горячую руку или во хмелю, то, значит, она давно забыла, что такое ревность, не ведала обжигающей до слез обиды, как бывало раньше. Став матерью его детей, она смотрела на своих соперниц свысока, часто выказывая притворное миролюбие, доброту и смирение. Но и на державной высоте ей нужно было чувствовать под ногами твердь, потому что, сделав непростительную промашку, могла по прихоти государя очутиться в каком-нибудь глухом монастыре...
Даже в эти минуты, когда она стояла перед ним, благоуханная и нарядная, он мог бездумно повалить ее на диван, не посмотреть ни на ее наряд, ни на ее драгоценности, ни на убранную голову, над которой тупейный мастер трудился больше часа, и она согласится на все с холодной решимостью и даже постарается вызвать в себе ответное чувство или хотя бы сделать вид, что ее возбуждает страсть, внушенная повелителем... Не потому ли она стала для царя незаменимой и в походах, и дома, не отказывая ему ни в ласках, ни в советах, однако никогда не забываясь настолько, чтобы почувствовать себя ровней ему, и старалась видеть в Петре не любовника и мужа, а государя. Едва они разжимали руки, освобождаясь от объятий, как она тут же приходила в себя, занимала свое место. Только что побывав с ним в постели, она уже через несколько минут не могла без стука и предупреждения войти к нему ь кабинет, пусть и с неотложной просьбой. Попросить
его о чем-нибудь она могла за обедом, или на прогулке, или вот в такой момент, когда они должны были ехать на свадьбу...
— Пора, батюшка,— ласково, нараспев проговорила она.— Светлейший князь прислал карету... Нас ждут... Велишь подать тебе парадный мундир? Я пришлю денщика...
Петр грузно сел, потер плохо выбритую щеку, ощущая мутную тяжесть в голове и больную истому в теле.
— Ты не занемог, Питер?— встревоженно спросила она.— Может, послать за лекарем?
— Оставь суету... Поеду в чем есть... Примут и так. Дай вон бутылку рейнского, вон там, в нижнем ящике шкафа... И скажи, чтоб приготовили все для бритья... Иди...
Он провел ладонью по влажному потному лбу, дивясь проступившей испарине, слабости и ломоте: так бывало, когда он заболевал. Но нынче он не чувствовал приближения хвори, может, просто спал в духоте, не раздеваясь, и нужно вот так посидеть в тишине и покое, освежить горло глотком вина, прежде чем встать и отправиться на свадьбу, дабы не начали переливать из пустого в порожнее — почему-де государь не почтил своим присутствием ближнего царедворца, что за причина? Уж не слег ли в постель? И что за хворь привязалась к нему? И каково недомогание — пустячное или серьезное? Будут судачить и в том случае, если на свадьбе побывает одна Екатерина, хотя ее присутствие, разумеется, высокий знак внимания. Но что и говорить, конечно свадьба теряла свой блеск, если на ней отсутствовал государь, веселие и пиршество уже не были столь торжественными.
Петр ухмыльнулся, соскользнул с дивана, выпрямился, постучал каблуками, как бы пробуя прочность пола, и разрешил войти брадобрею с подносом и прибором для бритья. И пока тот бережно водил бритвой по щекам и подбородку, намыливал и снова шуршал лезвием, Петр настраивал себя на предстоящее веселье. Когда к нему подступала лихота, он даже в болезненном жару отправлялся туда, где ждали его дела,— проверял оснастку судов, встречался с заморскими купцами, пил вино в торговой конторе, где совершались сделки, или становился к токарному станку, вытачивая
очередную безделицу, и к вечеру слабости как не бывало. Свадьба тоже была неплохим снадобьем для умеющего стряхнуть с плеч тяготу дня, окунуться в шум и звон кутежа, в гром музыки.
Когда в сумерках, сопровождаемые слугами и денщиками, вышли к карете, повалил густой снег, и промозглый город в редких жидких огнях затянуло мглой. С Невы несло сыростью, запахом гниющего дерева и дыма; в снежной завеси где-то по-прежнему бухали каменные бабы, и удары отдавались в висках; при свете костров рабочий люд вгонял в топкую землю сваи, не зная передыха ни вечером, ни ночью, потому что река была коварна, могло прихлынуть наводнение и нужно было срочно крепить берега; звонили в церквях, и звон тот быстро глох в ватном месиве тумана;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203