Да и узнать любую цифру мы можем всегда хотя бы по телефону.
В кабинете первого секретаря райкома их ждал председатель райисполкома Синев — пожилой сутуловатый человек с красным обветренным лицом крестьянина, тихий, застенчивый. Он не спеша пожал руку Пробатову, указал ему на вешалку в углу за тяжелым кубом несгораемого шкафа.
— Насчет чайку как, не возражаете? — поинтересовался он.
— Неплохо бы.— Пробатов вопросительно посмотрел па него, словно не желая никого обременять лишними просьбами и вносить ненужную сумятицу.— А это не хлопотно?
— Пустяки, сейчас организуем! — как будто обрадовавшись согласию секретаря обкома, сказал Синев, и широкая улыбка собрала вокруг его серых утомленных глаз веселые лучики морщин.— Если бы мы не сумели напоить вас у себя даже чаем, какие бы мы были хозяева?
Вершинину было приятно, что в кабинете Коробина оказался председатель райисполкома, с ним он всегда чувствовал себя как-то увереннее и свободнее, без той натянутости и официальности, которая неминуемо устанавливалась, если в беседе главенствовал Сергей Яковлевич.
— Пока будет готовиться чай, может быть, пройдем по райкому и хотя бы бегло познакомимся с работниками, а? — спросил Пробатов.— Пусть хоть люди будут считать, что их не зря позвали.
Он повесил пальто и шляпу, слегка пригладил ладонью седые волосы и оглянулся на 'Коробина, все время стоявшего перед ним навытяжку.
— С какого отдела начнем, Сергей Яковлевич?
— С какого хотите, Иван Фомич.— Коробин помедлил, будто припоминая что-то.— Я думаю, есть смысл познакомиться со всеми — и инструкторы, и заведующие отделами будут рады поговорить с вами. Не часто мы видим у себя секретарей обкома.
— Смотрите, как бы я вам потом не надоел! — Пробатов тихо засмеялся.— У меня особое пристрастие к Приреченскому району!
— Мы будем только счастливы! — не оставаясь в долгу, ответил Коробин.— Я бы только просил обратить особое внимание на Иннокентия Павловича Анохина, заведующего отделом агитации и пропаганды.
— Это тот самый, которого вы рекомендуете одним из будущих секретарей райкома?
— Да. Мне. кажется, он подойдет. Молод, энергичен, политически зрелый товарищ,— словно зачитывая письменную характеристику, раздельно и четко выговаривал Коробин.—- Ходил года четыре в инструкторах, был редактором районной газеты, сейчас руководит отделом и, по-моему, неплохо справляется со своими обязанностями.
«Но почему же Сергей Яковлевич ни разу не посоветовался с нами? — невольно переглядываясь с Синевым, подумал Вершинин.— Зачем делать из этого какой-то секрет?»
— Ну что ж, товарищи,— шутливо заметил Пробатов.— Может быть, мы приступим к смотру ваших боевых сил?
Все время, пока Вершинин переходил за секретарем обкома из одной комнаты в другую, его не покидало чувство взволнованной приподнятости.
После того как Пробатов познакомился с работниками всех отделов, он заглянул в кабинет заведующего отделом агитации и пропаганды.
При появлении секретаря обкома Анохин не спеша поднялся. Он был одет так же строго, как и Коробин, в темно-синий костюм полувоенного покроя и до блеска начищенные сапоги. В каждом его движении и жесте чувствовалась та неторопливая обстоятельность, которой всегда недоставало Вершинину, из-за чего он в последнее время тайно мучился.
Анохин, казалось, был начисто лишен того неприятного заискивания перед большим руководителем, которое иногда Вершинин замечал в других, и тем, что он держался независимо и с достоинством, он сразу располагал к себе, хотя и не делал для этого никаких усилий. У него было гладкое, несколько холодное лицо, темные, ровно зачесан-
ные па пробор волосы, серые глаза смотрели па собеседника с пристальным вниманием.
— Прошу вас, располагайтесь, Иван Фомич! — Он подвинул Пробатову стул, пригласил кивком головы своих товарищей.
И тут Вершинин стал свидетелем небольшого конфуза, о котором позже не мог вспоминать без смеха. В двух-трех шагах от письменного стола он увидел зиявшую в полу темную дырку величиной с каблук. Анохину 'видимо неожиданно вспомнив о ней, шагнул и плотно прикрыл ее подошвой сапога.
Он сделал это так неловко, что на эту нелепую выходку обратили внимание все, исключая Пробатова, потому что, разговаривая, он всегда смотрел в лицо человеку. Синев, не выдержав, отвернулся к окну и начал негромко покашливать. Коробив взглянул на Анохина с тяжелой укоризной, но, видно, Иннокентию Павловичу было не до этого молчаливого упрека — отвечая секретарю , он теперь вынужден был не сходить с дырки.
— Что вы стоите? Садитесь! — сказал Пробатов.
— Ничего,— уже деланно улыбаясь, ответил Анохин.— Я за день достаточно насиделся...
Однако, рассказывая Пробатову о себе, он увлекся, нечаянно отступил в сторону и сошел с дырки. На лице его отразилось беспокойство. Не переставая отвечать и улыбаться, глядя секретарю обкома прямо в глаза, он начал осторожно шарить носком сапога по полу, стараясь нащупать и прикрыть дырку, но она, как назло, не попадалась под ногу. На лбу Анохина проступил пот, он уже отчаивался найти злополучное отверстие, но вдруг, снова почувствовав его под подошвой, обрадованно одеревенел :й заговорил более уверенно и оживленно.
«До чего же глупеет человек, когда изменяет самому себе,— не столько осуждая, сколько жалея Анохина, подумал Вершинин.— Неужели он на самом деле считает, что главное для него сейчас — торчать на этой дурацкой дырке, и тогда все будет в порядке?»
— Может быть, мы пройдем в мой кабинет? — пытаясь выручить товарища, предложил Коробин.
— А тут чем плохо?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131