Сразу стало как-то свободно, словно гора свалилась с плеч. Все заговорили разом.
— Ну, кажется, выбрались! — воскликнул кто-то.
Пошли в кабину поздравлять пилота. Внешне пилот был спокоен, но только теперь мы увидели, в какие железные тиски зажал он себя в эти несколько секунд взлета.
Самолет лег курсом на юг, и пилот передал управление своему помощнику. Капли пота покрыли его лоб.
Он достал платок и вытирал лицо. Постепенно восковая бледность лица стала исчезать, лицо розовело, но у глаз еще билась синяя жилка; глаза, живые, веселые, сейчас были утомлены до предела. На наши поздравления он тихо ответил:
— Надо еще долететь; горючее на пределе. Если будет встречный ветер, сядем на вынужденную. — Но эти слова не произвели на нас особого действия.
— Раз взлетели, так уж долетим! — уверенно сказал механик.
Мы все с этим согласились. Пилот на минуту закрыл глаза, как бы приходя в себя, а потом уже громко сказал:
— Конечно, долетим. Петя, запроси погоду и свяжись с Котельным. — Он уже успокоился и снова, как говорят летчики, «был в форме».
Полет продолжался спокойно. Мы весело шутили, угощая друг друга шоколадом. Несколько шуток последовало и в мой адрес.
— Может быть, ты нам его сваришь? — сказали ребята, вспоминая мое злополучное варево. Все весело засмеялись.
О бывалом человеке не вспоминали, но этот краснобай и «герой» был виновником страшного напряжения и чуть не последовавшей катастрофы. И если он когда-нибудь прочтет мою книжку, то я хотел бы, чтобы он сгорел от стыда.
Скоро нас встретил высланный нам навстречу самолет. Он должен был нас сопровождать и садиться с нами, если вдруг будет предстоять вынужденная посадка. По опознавательным знакам мы узнали, что это тот самый самолет, который бросил нас. Комендант велел запросить по радио: там ли «бывалый». Ответ пришел, что его нет. Он улетел в Москву.
— Знает кошка, чье мясо съела! — выругался комендант. — Ну, погоди, еще встретимся! — сказал он тихо.
Встречного ветра, на наше счастье, не было, и мы благополучно приземлились через несколько часов полета.
— Земля!
Кто спал на льдине, которую ежеминутно могло разломать, тот может понять, сколько прелести в твердой земле.
Нас встречал Александр Васильевич. Он всех поздравил и показал нам свою питомицу Машку — одного из тех медвежат, которых несколько месяцев назад мы ему подарили. Машка подросла и, обняв ногу Александра Васильевича, висела на его валеном сапоге. В это время подбежал к нам летчик второго самолета и, обращаясь к нашему пилоту, взволнованно сказал:
— Простите меня за ту подлость, которую мы совершили против вас. Я явился невольным ее участником и понял все, уже когда было поздно. Это ваш инструктор просто струсил.
— Бывает, — сказал наш пилот и протянул ему руку. — Впредь осмотрительнее с людьми будешь; они всякие, — сказал он.
На следующий день мы вылетели в Тикси. Экспедиция заканчивалась. Встречал нас начальник авиапорта. Он весело спросил:
— Чего вы больше всего хотите? Мы все хором ответили:
— Баню!
Он засмеялся и сказал:
— Я так и знал. Вас ждет настоящая баня, с горячей
и холодной водой.
Мы выгрузились из самолета. Взяли смену белья и поехали в баню. Это была настоящая баня с паром, с деревянным полком и березовыми вениками.
Почему поэты описывают в стихах все, что угодно, и ни у кого из них нет оды в честь бани?!
Мы резвились в бане, как маленькие ребятишки. Баня была великолепна, настоящая русская баня с паром! А веники! Березовые веники с зелеными сухими листочками! Это неописуемо хорошо. Неистово хлестали себя ими до красноты, а потом окатывались ледяной водой. В этот миг мы считали, что лучше бани нет ничего на свете.
Пришел начальник авиапорта:
— Ну как, ребята, угодил?
— Ой, угодил! Качать его! — крикнули наши и подскочили к нему. Только низкий потолок парилки спас его от качания.
— А я вам гостинца принес, — хитро улыбаясь, сказал он, подошел к двери р крикнул: — Давай, несите!
Двое рабочих внесли кадушку с замечательным
хлебным квасом. Это довершило наше блаженство. Квас был крепкий, даже ударял в нос.
Будто сто пудов упало с нас, когда мы вымылись и вышли на улицу. Вот это баня!
Весна здесь была в разгаре. На небе горело яркое теплое солнце, и, перегоняя друг друга, мчались ручьи таявшего снега.
Ой, как было хорошо! Как же прекрасна жизнь!
Глава VII
НА МАЛЕНЬКОЙ ЛЬДИНКЕ В СЕДОМ ОКЕАНЕ
КАК В СКАЗКЕ
Как только мы прилетели на «Большую землю», сразу же принялись за обработку собранного научного материала. Какая это была увлекательная работа! Мы снова перелистывали свои дневники, проверяли полученные цифры, строили графики и выявляли то новое, что удалось подметить в этой экспедиции.
Я весь с головой ушел в свои льды. Теперь уже арктические льды были «моими льдами». С каждой экспедицией раскрывались их тайны. Я уже говорил, что арктический лед сильно отличается от льда наших рек и озер. В молодом возрасте арктические льды содержат соли. Если такой молодой лед растопить, то вода будет соленого вкуса и пить ее нельзя. Арктический лед, как человек, может быть разного возраста; молодой, среднего возраста и старый. Только люди, чем старше, тем слабее физически, а лед, наоборот, чем старше, тем прочнее. Средний возраст для льда — это год. Полярники его так и называют: годовалый лед, то есть просуществовавший в море почти год. Осенью образовался, а летом растаял. Старый лед — это. такой, который прожил уже много лет. Мы исследовали льдину, возраст которой оказался девять лет; нам встретились ледяные нагромождения, находящиеся в море уже более пятидесяти лет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68