Мало-помалу вражда их достигла такой степени, что Оим Шо перестала встречаться с ними. Что-то неслыханное происходило в Арке. Конечно, все, кто имел что-либо против эмира, его матери и жен, стали сторонниками Оим Шо, а так как их было большинство, Оим Шо побеждала.
Война началась сперва между слугами, потом в ней приняли участие поварихи, экономки, приближенные и наперсницы эмирских жен наконец, и сами жены. В последнее время и Оймулло Танбур ходила к тем и другим, стараясь примирить обе стороны, а потом, без ведома матери эмира, тайком встречалась с Оим Шо, наслаждалась беседами с ней. Фируза сторожила их во время этих тайных встреч, старалась, чтобы им не помешали.
Однажды мать эмира поехала в загородный сад повидать сына и вернулась поздно ночью, веселая и довольная.
— Позовите ко мне Оймулло Танбур! приказала она и села к сандали, так как было холодно.
Хотя шел уже февраль, но выпал снег, и окна покрылись морозными узорами. Старая эмирша сидела у сандали на постеленных в семь рядов шелковых одеялах, грея руки и ноги, и все-таки жаловалась на холод. Когда пришла Оймулло Танбур, служанки внесли и поставили в комнате две жаровни с пылающими углями.
— С вашим приходом и тепло в дом вошло, вот вы какая милая, любовно сказала мать эмира.
— Да будет благословенна моя государыня! - ответила, кланяясь, Оймулло. И она прочла по этому случаю собственное четверостишие
— Всегда у тебя найдутся к случаю стихи, на то ты и поэтесса,-- сказала мать эмира.- Но почему ты не заденешь в своих стихах ту «приблудную»?
— Я сочиняю стихи только для вас, до других мне дела нет.
— Ничего, сам бог ее опозорит! — сказала довольная старуха. - Его высочество, когда я ему все рассказала, разгневался и, если бы не уважение к ее отцу, сегодня же выгнал бы ее из дворца. . Знаешь, что она говорила своим людям? «Эмир за одну мою косичку пожертвует сотней матерей». Я не могла вынести этих слов, я спросила: неужели это так? Он сказал, что она глупая, поцеловал мне руку и попросил дать ему срок подумать, как ее наказать.
-- Ай-ай-ай! —сказала Оймулло.
Все ваши слуги только на это и надеются.
Потом его высочество сказал, что в стране урусов произошел бунт, белого царя свергли с трона и, воспользовавшись этим, он отнимет у урусов все свои наследственные земли - и Ташкент и Самарканд опять нашими будут... И еще что-то он сказал, я не поняла, но взяла у эмира тайком, в ней про все это написано, я подумала, что ты прочтешь и объяснишь мне получше... А потом еще одно дельце обделаем...
Всей душой готова вам служить,- сказала Оймулло и, взяв из рук эмира газету «Ачыг сёз», стала ее читать. Это была тюркская, которая выходила в Баку и через торговцев и некоторых других людей распространялась в Бухаре. Оймулло не вполне было понятно написанное там, но она, с ее умом и догадливостью, быстро соображала, в чем дело.
— Ну, рассказывай, что там? — нетерпеливо спросила мать эмира.
— Все, что вы сказали, правда! — сказала Оймулло.— Здесь сообщается, что в Петербурге рабочие, дехкане и солдаты во главе с большевиками взяли в свои руки поводья государства. Власть перешла в руки Советов.
-- А кто это — Советы? — спросила мать эмира.
— Это, говорят, большевики.
— А большевой — это не один человек? Я думала - новый царь?
— Нет,— сказала Оймулло,— тут написано, что большевики взяли власть, — значит, это не один человек.
— Ну, пусть их! Несчастье на их головы! Пусть друг другу головы отъедают, а власть его высочества эмира пусть крепнет!
- Аминь! — сказала Оймулло.— Если суждено, их высочество завоюет весь мир!
— Дай бог! — сказала старуха, зевнув.— Ну ладно, бери газету и под каким-нибудь предлогом подбрось той «приблудной». Потом вернись. Но пусть наш разговор останется тайной! Мы знаем, что она читает газеты, но это надо доказать... Поняла?
— Поняла,— сказала Оймулло.— Читать газеты нехорошо... я поняла...
— Иди и сделай, что я приказала! Я хочу спать...
Оймулло поклонилась и пятясь вышла, сказав служанкам, что государыня уснула.
Ночь была темной, шел снег. Дворец и все его помещения, казалось, притихли, точно спрятались под белым покрывалом. Оймулло нечего было ждать еще каких-либо распоряжений, но она не пошла спать. В коридоре ее поджидала Фируза.
— Оим Шо ждет вас,— сказала она.
Она хочет спросить вас о революции в России.
— Откуда она знает? — удивилась Оймулло.
— В газете, наверное, вычитала,— улыбнулась Фируза.
— А где она берет газеты?
— Кто ищет, тот находит!
-- Ты и Оим Шо не оставила в покое? Хочешь, чтобы и она стала джадидом? - сказала Оймулло.
— Не обязательно стать джадидом,— возразила Фируза,— а газеты читать надо.
— Ей следует быть осторожней,— сказала Оймулло.
— Почему?
— А потому, что старуха узнала, что она читает газеты. Вот эту газету она стащила у эмира и велела мне подбросить Оим Шо.
Тут послышались чьи-то шаги, Оймулло умолкла, и обе они вошли в комнаты Оим Шо.
Поняв «хитрость» матери эмира, Оим Шо долго смеялась.
— Что она этим хочет доказать? — спрашивала она.
— Доказать, что ты читаешь газеты...
— Но ведь это не я ездила в загородный сад к эмиру и не я утащила у него эту газету... Ну, да пусть все беды посыплются на ее голову! Новости слышали?
— Слышала. Бунт в России. Но какое это имеет отношение к вам и ко мне?
Фируза, молчавшая до сих пор, вмешалась:
— Огонь, спаливший большой трон, может коснуться и нашего стульчика. Наш эмир силен, пока у него есть защита. Белый царь был его защитником и прибежищем, а когда этого не будет...
— Неизвестно, что будет...— сказала Оймулло.
— Будет такой день, когда я выйду из этой тесной золотой клетки,— сказала Оим Шо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123