Вряд ли Ася была по-настоящему красива — большелобая, с высокими монгольскими скулами и чуть раскосыми глазами. Украинская и татарская кровь плохо сосуществовали и не уживались в ней, бурлили, то толкали ее на веселые сумасбродства, то рождали мощную волну лирико-меланхолического настроения, как определял это состояние Глеб. В такие минуты, а случалось — и дни, Ася ходила точно в полусне, притихшая, насупленная, с потухшими черными сливинами глаз. Развеселить ее тогда никому не удавалось. «Что с тобой происходит?» — допытывался поначалу Глеб. «Разряжаюсь, а потом аккумулирую энергию», — отшучивалась Ася. А однажды призналась: «Я и сама не знаю. Нахлынет что-то поперечно-полосатое, и грущу, умиляюсь, или восторгаюсь, или завидую кому-то или чему-то: я ведь сентиментальная и завистливая баба, только показывать этого не хочу. А ты можешь знать. Ты все про меня должен знать, если взял в жены, если любишь».
Взял в жены? Они друг друга нашли при помощи радио... Неведомая радиостанция, видно неподалеку от партии, в которой был Глеб, передавала с детской отчетливой интонацией, как учили: «Я — эр-бэ-пять, я — эр-бэ-пять. Даю настройку, настройку. Пять-четыре-три-
два-один-один-два-три-четыре-пять... Как поняли, как поняли? Прием». И снова: «Я — эр-бэ-пять. Я — эр-бэ-пять!.. Доброе утро, что нового? У нас по-ря-док, по-ря-док. Пришлите папиросы, макароны. Подписано: Ковзель. Ковзель подписано. 73. Прием».
На следующий день таинственный Ковзель вновь потребовал папиросы и макароны. Через день — снова. И так всю неделю — интеллигентные настойчивые просьбы о паг росах и макаронах, с обязательным 73 — приветом и добрыми пожеланиями. Похоже, начальство отряда, куда входила группа этого самого Ко-взеля, плевало на его. просьбы о макаронах, но случай этот, обросший домыслами завзятых остряков, томящихся в песках от скуки у приемников, стал байкой номер один в пустыне, а несчастный Ковзель — уж не итальянец ли, любитель макарон? — притчей во языцех — именем чуть ли не нарицательным. Все самое смешное, анекдотическое привязывалось к этой фамилии, и, лишь услыхав ее, люди начинали смеяться. Никто, понятно, не завидовал подобной популярности. Позднее стало известно, что Ковзель — женщина, и это, естественно, дало новый взрыв остроумию.
...Закончив работы с группой гидротехников, База-нов вернулся в Караташ. Недавно это был обычный пустынный поселок — десяток саманных плоскокрыших домов, разбросанных тут и там, дощатый магазин-ларек с окном, похожим на амбразуру дота; несколько уцелевших наперекор людям и природе акаций, с лыжную палку толщиной и ростом, высаженных наподобие аллеи, призванной украшать подходы к самому большому строению Кара-таша — двухэтажному зданию Дома культуры с белой покосившейся колоннадой. В Доме культуры по злой воле неведомого архитектора сосуществовали столовая, кинотеатр с залом мест на сто и общежитие для приезжих из трех комнат, могущих принять человек пятнадцать с известным комфортом и в два раза большее количество командированных, готовых при нужде переспать на полу хоть в комнате, хоть в коридоре.
Поселки, подобные Караташу, встречаются в пустыне, на границе песков, а чаще — в степной полосе. Они малолюдны и однообразны, но оживали сразу,
если приставала к ним база какой-нибудь экспедиции, все равно какой, посолидней лучше: больше людей, больше машин, глядишь, и движок осветительный запустят, и антенну радиостанции поднимут. Тут уж полный расцвет поселка наступает. Обязательно строить начнут — одни танцплощадку забетонируют, другие и на что-то более крупное размахнутся; торговля расцветала — государственная и мелочная, частная рождалась, откуда — бог ее знает, — словно грибы из-под земли, вырастали базарчики. Контора связи свою точку организовывала и громкоговоритель на столб вешала, а это уж самая прямая связь со всей страною. Из всех окрестных кишлаков ездили сюда по делам и без дел. У поселка появлялась надежда и дальше обстроиться, а со временем, может, и в райцентр превратиться.
Судьбу подобных поселков разделял и Караташ, переживший на своем веку уже не один взлет и не одно падение — до тех пор, пока полгода назад не стал он главной базой строительства самотечного канала.
Караташ был переполнен, перенаселен. Повсюду было всегда тесно, шумно, суматошно — в «резиновых» комнатах Дома приезжих, в ресторане, в кино. За одним столиком или в одной гостиничной комнате вели компании, делили по-братски, как говорится, и кров, и стол шофер и ученый, бурильщик, топограф и популярный актер, представитель какого-нибудь главка, геолог, вырвавшийся на последнем дыхании от скуки из песков, археолог, таинственный инженер, изучающий влияние пыли на машины, электрик, связист, журналист, плотник — все вместе. Война закончилась шесть лет назад, память о ней была свежа, и нелегко жилось еще, все были нетребовательны, трудности и неудобства воспринимались как должное и необходимое еще условие всеобщего бытия.
Маленькая комната на втором этаже, куда комендант общежития Митрич поселил Базанова, не являлась исключением: пять узких кроватей с железными спинками втиснуты одна к другой впритык, а кроме кроватей в комнате ничего и не было. Лишь горшочек столетника на подоконнике, выживший несмотря на жару, полное отсутствие кислорода и неоднократное использование земли в качестве пепельницы. Соседями
Глеба оказались два энергетика, жгучие брюнеты, вьь пускники Бакинского политехнического. Они приехали к месту первой в своей жизни самостоятельной работы и изнывали от безделья, потому что подстанция, на эксплуатации которой должен был трудиться диспетчером Нарик Мамедов, все еще монтировалась, а знерго-1 поезд, куда сменным мастером назначили Рафаила Азизбекова, еще не прибыл.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261