— Пусть попробует!
— Попробует, он сделает. И как ты докажешь, что это не его книги? Я с юристом советовалась — очень сложное это дело, говорит.
— И тебя останавливает прежде всего это?
— Ты же знаешь, что для нас библиотека. Отец собирал ее всю жизнь и даже в голодные военные годы ни одной книжки не продал. Библиотека — память об отце, Глеб. И мать не переживет такого раздела. Я не могу пойти на это. Не имею права!
— Но ведь есть я, Ануш. И я поправился. Я совсем поправился, смотри! — И он начал быстро приседать и выпрямляться, считая количество упражнений: — Семь, восемь, девять... И совсем не запыхался.
Ануш смотрела на него с нежностью.
— Поэтому я и пришла к тебе, братику,- сказала она.
— Я поговорю, — Глеб брезгливо сощурился. — Закрутится он у меня, увидишь! И ни одной книжки из библиотеки Пирадова ему не отломится. Я могу быть и грубым, если придется, ты же знаешь, Анушка.
— Ты ведь болен, так был болен.
— Ничего, я могу морду ему набить попросту, и в партком Академии могу пойти. Он струсит.
— Тебе и после выписки отсюда месяца два-три отдыхать придется, тише воды, ниже травы быть.
— Ну и жди, если так, два-три месяца! — Глеб вспыхнул, невольно повысил голос: — Надо было раньше слушаться — когда жениха выбирала. Помнишь, предупреждал ?
— Помню,— покорно сказала Ануш. У нее навернулись на глаза слезы. Она сдержала их и заставила себя улыбнуться, чтобы не показать, насколько все это важно для нее, по-настоящему важно и больно. Все время сдерживалась, а вот под конец разговора чуть не расплакалась. Ануш хотела напоследок обнять Глеба, но подумала, что, как только прижмется к его груди, вновь захочет реветь, и поэтому не обняла его, как обычно, а вскочив, лишь поцеловала его з лоб и щеку, торопливо распрощалась и убежала, придумав, что уже опоздала на встречу с научным руководителем.
Глеб был уверен — обиделась. И ругал себя за несдержанность. Неизвестно почему, собственно, вспылил. Ануш нуждается в поддержке, участии, добром слове, а он вел себя с ней как учитель-зануда: я говорил, я предупреждал, я, я, я!
В палату он вернулся огорченный и злой на себя. И не смог скрыть своего состояния от Зыбина, который тут же навострился задавать вопросы. Хорошо, в этот момент появился Вася Иванов. Пришел прощаться — выписывался.
Сегодня Вася Иванов был неузнаваем — в синем отутюженном бостоновом костюме, при светлом галстуке, с густым запахом «шипра», торжественный, важный и все-таки еще больше похожий на несгораемый шкаф или ледник, какие существовали в богатых семьях до изобретения холодильников. Всем своим видом Вася как бы говорил: «И мы не хуже людей, не думайте».
- Ищу тебя, ищу, Базанов,- сказал он нарочито грубо. — Ухожу я. Давай пять, поручкаемся!
Они обнялись. Вася загордился еще больше.
- Может, увидимся когда. Меня на Первушке завсегда найдете: любой укажет. И Вася сгодится, может, на что-то, у его к друзьям расположение остается, — учитывая торжественность момента, он заговорил о себе вдруг в третьем лице.
- Береги себя, - сказал Зыбин. - И не зарывайся давай.
- Не. Зачем, если мне руководящую работенку подготовили? Желаю здравствовать обоим. И поскорее списаться отсельва, конечно! — Он еще раз осмотрел свою тумбочку и кровать - под матрацем и под подушками. Взял авоську, набитую барахлом, скопившимся за время лежания в больнице, тяжело пошел к выходу. Половицы под ним стонали. Обернулся на пороге, сказал убежденно: - Добрые вы ребята. Спасибо за компанию ! — и вышел.
- Почему хмурый? - конечно, тут же спросил Зыбин Базанова.
- Кажется.
- Меня не обманешь, и ты не очень скрытный — что в голове, то и на лице. Впечатлительный мужик.
- Физиономист! Скажи лучше, кого к нам теперь третьим бросят. Не знаешь? То-то!
- А, все равно! Теперь недолго и нам ждать. Какие у тебя планы?
- Пока не знаю. В Ташкенте хочу остаться, если в санаторий не выпихнут. А ты?
- Из редакции депешу прислали. Пишут, едет в Ташкент сотрудник, с заданием. У него для меня все команды. Подождем - увидим. Есть и одна особая задумка: пока я в Азии, с тобой в Солнечный смотаться, посмотреть, с народом поговорить, все своими руками пощупать. Возьмешь?
— Считай, договорились. Только будешь у меня под надзором, а то наговорят тебе бог знает что, они шутники там. Знаешь, климатические условия тяжелые, к тому же на золоте сидят и по золоту ходят — это тоже надо учитывать: на психику давит.
— Все же давит?!—вскинулся Зыбин.
— Давит, но не очень. Вернее не так сказать. Давит, но не на всякого, — поправился Глеб.
— Я думал об этом. Наше прохладное отношение к золоту — ну совсем никакого отношения — определяется тем, что мы не представляем его подлинной стоимости... Ты бывал когда-нибудь в Золотой кладовой Эрмитажа?
— Однажды. Там жуткая морока: паспорта проверяют, списки заранее... — Глеб поморщился.
— Я тоже, как говорит Вася, этим недовольствовал. Но ходил и все восхищался: как красиво, какая работа, сколько вкуса! А однажды увидел там иностранную группу. Деловые люди, оптовики, на международный пушной аукцион в Питер слетелись — не самые бедные капиталисты, как понимаешь. Так я уж и не на золото — на них смотрел, они-то истинную цену всего себе хорошо представляют. Бледнеют, краснеют - не дышат. С одним худо сделалось. Настоящий обморок, ей-богу, не вру! Вот что такое золото. А ты рассказываешь о нем, будто все вы картошку на огородах собирали. Неужели за все годы никто на золотишко не польстился, не клюнул? Или ты подбирал всех один к одному — без намека на капиталистические пережитки ?
— Почему же? Поганые человечки повсюду бывают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261