любит по-своему этого человека, привязалась к нему... А с Тишабаем, я вспомнила, мы дней десять назад перезванивались. Прыгает! Одиноко и ему, конечно. Вы редко пишете, скучает старик, с птичкой беданой своей вечера коротает. Ну а вы как? Честно, без бодрячества.
— Ничего, работаю. Так уматываюсь, что и про сердце забываю.
Это плохо, Глеб. Про сердце вы должны всегда помнить. А у нас как окапались? Командировка?
— Командировка.
Как всегда, на день,— со вздохом констатировала Пирадова.
- На сколько потребуется, — сказал Глеб.
Тут и подъехал Рахимов со студентами. Юлдаш и Глеб обнялись, расцеловались. Ученики Юлдаша — будущие археологи — принялись за раскоп библиотеки по всем правилам науки. Книги очищали от пыли и грузили в «Победу». Решено было пока что свезти их в специальное помещение на кафедру Рахимова и опечатать.
Сильва Нерсесовна рассказывала:
— После отъезда Ануш я перебралась в комнату к детям. Встают они чуть свет, и я с ними спать рано укладываюсь. И позавчера рано легла. Проснулась от непонятного ощущения, будто на корабле, в качку. Шкаф на меня ползет, стол двигается, посудой гремит. Вскочила Я,— голова кружится! — выключатель щелк, а света нет. И вдруг слышу: собаки воют, сотни собак, тысячи. Ужас какой-то! Я детей под мышку — откуда силы взялись! — и во двор. Тьма, пыль густая, жирная, а по горизонту, как северное сияние, свечение какое-то холодное. Голубое и белое зарево. И могильная тишина. А может, и сразу все это произошло: толчок, вой собачий, свечение, и только в моем сознании растянулось во времени. Испугалась и детей полами халата закрываю. Но тут глаза к темноте привыкли, вижу — соседи из домов повыскакивали. Кто в чем. Сам в де-
забилье, простите, а в руках фотоаппарат или какая-нибудь другая совершенно бесполезная вещь. Детные, конечно, с детьми. Стоят, молчат, будто голос у всех пропал. А потом, будто у Мюнхгаузена, все звуки оттаяли: дети заплакали, взрослые закричали. Сотни птиц или летучих мышей — кто их там разберет! — шум невообразимый подняли. Где-то неподалеку дом загорелся. Провода электрические замкнулись, искры снопом на землю летят. Ужас. Но тут же чуть успокоились все, поняли — землетрясение.
А Юлдаш Рахимович так рассказывал: — Проснулся я, взглянул на часы — пять часов двадцать минут. Почему, думаю, рано проснулся? Вы же знаете, Глеб, мое время шесть тридцать. Слышу — с нарастающей силой гудит земля, лают и воют собаки. Вышел. Небо горит зловещим багровым светом. И тут толчок. Горизонт качнулся. Зазвенели стекла. Тревожно и жалобно заскрипели, захрустели дома, словно чья-то могучая рука сжимала и сминала их. Я почему-то кинулся обратно. Вбежал в кабинет и понял — за папкой. В ней отчет о финансовых делах последней экспедиции — ерунда, конечно!.. Вижу, каждая стена качается отдельно. В трещинах вибрирует, кажется, каждый кирпич. Ползет мебель. Треснула над головой балка. Уж не помню, как и выскочил. Стою в саду один, в темноте, не без страха, если быть честным. На фронте такого ощущения не было. При бомбежке, при артобстреле что-то видишь, что-то можно предугадать, предвидеть. А тут — полная неясность. Что будет через минуту? Через секунду, через час? Еще удар. Слабее или сильнее первого? Пощадит ли он город? Людей? Меня?.. Слышу, сосед кричит: «Юлдаш-ака! Э, Юл-даш-ака! Все ли благополучно в вашем доме?» — «А у вас?» —«Все живы, дом только, как арбуз, треснул». — «И у меня, кричу, с домом что-то случилось. Похоже, на спину лег». — «Ничего, кричит, живы будем, дома построим. Идите к нам, вместе легче».
Тут рассветать стало. Красная, желтая и серая пыль поднялась над городом. Стали прибегать ко мне аспиранты, студенты. Натянули в саду старенькую палатку, вынесли из дома кровать, вещи кое-какие, телевизор, даже свет провели мне. Целая бригада там орудовала. Я часть их на «Победу» и сюда. Тут нужнее, думаю.
Оказывается, действительно нужнее. И тебя вот встретил. А так разве бы встретил? И не спрашиваю, как живешь, как себя чувствуешь: вижу, все хорошо у тебя.
— Да, — сказал Глеб. — У меня в порядке. Только теперь мне надо навестить отца.
- Полагаю, в его районе должно быть спокойно. Глеб отвел Рахимова в сторону, стал советоваться.
Юлдаш-ака предложил отвезти Базанова на улицу Мукими, к Тишабаю, но все-таки они решили, что не имеют права оставлять старуху с детьми. И машина нужна для перевозки книг. Глеб сказал, что сам как-нибудь доберется...
Старый Тишабай стоял у зеленых ворот своего дома, когда подъехал Глеб. Можно было подумать, ждал его. Они обнялись.
- Как вы живете, отец? Все ли благополучно в доме? Традиционный, согласно обычаю и этикету, вопрос прозвучал В нынешних условиях чуть странно.
Старик посмотрел на Глеба из-под густых бровей, хмыкнул в бороду, ответил, что дом выстоял и он чувствует себя хорошо, хотя не может чувствовать себя хорошо; когда тысячи ташкентцев трясутся, словно между горбов скачущего по пескам верблюда.
— Ер кимирлади — земля сдвинулась, — сказал старик. — Ее подкинуло, как крышку кипящей кастрюли. Аксакалы говорят: зильзилэ особое, такое раз в сто лет бывает. И если не сразу город разрушает, то очень долго трясет его, пока людей силы не оставляют и они не покидают город сами и не бегут в степь подальше от рушащихся стен.
Старик поинтересовался здоровьем и успехами Глеба, спросил, видел ли он Юлдаша, навестил ли семью Рубена-ака Пирадова, дом которого, как он предполагает, находится где-то в центре зильзилэ. Выслушав Глеба, объяснил, почему стоит у ворот, — договорился с соседом, тот шофер, большим грузовиком управляет, сосед должен приехать с минуты на минуту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261