ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
«Этого мне только не хватало,— думал Косма.— И на кой черт? Как говорится, мертвые с мертвыми, живые — с. живыми. Никакое дознание не вернет Пэкурару к жизни...»
Он все вышагивал по кабинету, молчание становилось невыносимым. Нервы — на пределе. И как он себя ни настраивал на мирный лад, а беседу начал с того, что сварливо спросил:
— Что так быстро? Генеральный директор мог бы и подождать. Времени у него сколько хочешь, ответственности и обязанностей никаких.
Штефан, казалось, этого ждал, простодушно улыбнулся и ответил:
— За хлопоты извини, вот только приема ждал не ты, а я. И довольно-таки долго. Хотя позавчера договорились обо всем.
— А что делать? Вы если вызываете, то надо лететь на сверхзвуковом.
— Тут что-то не так. Товарищ Иордаке знал, что я отправляюсь сюда. А ты — что же, не мог оставить для меня пропуск? Ведь мне здесь даже не дали поздороваться толком со старыми знакомыми.
— Как трогательно! — съязвил Косма.— У нас тут, правда, маловато времени, чтобы предаваться сантиментам. Лирические настроения оставляем за проходной. Так что лучше твоим старым знакомым заниматься делом на своих рабочих местах.
— Именно об этом я тебя и хотел спросить: что это у вас в цехах за штурмовщина? В прошлом году план вы перевыполнили и сейчас, если не ошибаюсь, идете без отставаний. В чем же дело?
Такой поворот в разговоре Коему не устраивал.
— Нет уж, давай сначала я тебя спрошу: что ты надеешься раскопать в «деле Пэкурару»? Да, да, хотим мы или нет, смерть Пэкурару превратилась в «дело». И, в частности, чего тебе надо лично от меня? Ведь в субботу вечером я тебе по телефону сказал, кажется, все. В том числе и свое мнение о шумихе, поднятой вокруг этого самоубийства.
Косма тяжело упал в свое директорское кресло, перелистал записную книжку, скорчил гримасу: дескать, времени и так в обрез, а тут еще со всякой ерундой надоедают.
— Видишь ли,— нахмурившись, ответил Штефан,— в «деле Пэкурару» много неясного. Одни утверждают, что он был образцовым бухгалтером — скрупулезным, экономным, быть может, даже педантичным. Другие высказывают полностью противоположное мнение. Где тут правда?
— Ну, судить о его профессиональных качествах я не берусь. Хотя документы мы, как правило, подписывали оба. Ревизии поводов для беспокойства не давали. Так, ничтожные замечания — я бы сказал, неизбежные для масштабов хозяйственного оборота нашего завода. Но сам знаешь, ворон ворону глаз не выклюет. Эти финансисты тоже умеют договариваться между собой...
— Имеешь в виду, что нарушения Пэкурару покрывались, так сказать, сверху?
— Боже упаси, я этого не говорил! — вскинулся Кос-ма.— Я лишь подчеркнул, что результаты подобных проверок не могут служить оправданием вскрытых махинаций.
Штефан переспросил, о каких махинациях идет речь.
— Ну, прежде всего, дела прошлые: самовольное введение сверхурочных рабочих часов и оплата их в полном размере. Кроме того, без санкции дирекции он выделил ряд дорогих импортных материалов на проведение экспериментов.
— Это факты известные. Но вот о том, что деньги, пошедшие на оплату сверхурочных, удержали с Пэкурару, хотя завод на этом изобретении немало сэкономил, знают немногие. Не дать ни гроша дополнительного заработка людям, которые работали день и ночь над новой моделью, было бы несправедливым. А что касается материалов, то они пошли на первый малогабаритный трансформатор отечественной конструкции, тот самый, за который, если мне не изменяет память, директор завода получил орден Труда.
— Нарушение остается нарушением. А если все главные бухгалтеры начнут действовать таким же образом? До чего мы дойдем? — Павел Косма говорил теперь спокойно, взвешивал каждое слово. Однако подспудное раздражение чувствовалось.
Штефан вернул разговор к событиям не столь отдаленным. Мягко, но настойчиво напомнил о спорах по проблемам модернизации завода, спросил, так ли на самом деле обстоят дела или что-то преувеличено.
— Примерно так,— подтвердил Косма.— Пэкурару показал себя несведущим человеком, которым руководит романтический утопизм, не выдержавший научного анализа. Направление, которое навязывала предприятию «тройка нападения» Пэкурару — Даскэлу — Испас, не соответствовало нынешней технической базе завода. Впрочем, эта проблема подробно обсуждалась на заседании парткома. Решение было оформлено в виде документа. Если тебя интересуют подробности, поговори с Нягу, ознакомься с решением.
— Ну, хорошо. Значит, Пэкурару был в этом вопросе некомпетентен. Пусть так. Ну а ты-то, инженер, как ты сам относишься к проблеме?
Косма пожал плечами, вышел из-за стола и, усевшись в кресло напротив Штефана, решительно сказал:
— Это уже другая история. Она шире и не имеет к «делу Пэкурару» никакого отношения. Подожди минуточку! — Он предупредил по селектору Мариету Ласку, чтобы их не беспокоили, и попросил две большие чашки кофе без сахара. Потом достал из неприметного шкафчика в стене бутылку английского коньяка и пару рюмок, засмеялся: — А теперь поговорим. Если кто-нибудь нас застукает на месте преступления, то у меня отговорка: морально разлагаюсь под твоим идейным руководством.
Разговор постепенно уходил от «дела Пэкурару». Этого-то Косме и надо было, особенно после утренней встречи с Иордаке.
— Значит, какой я вижу «Энергию» в будущем? В новой пятилетке? В эпоху научно-технической революции? Ты это хотел знать?
Штефан кивнул: разумеется, будущее завода интересует его больше всего. Да и, видимо, причины самоубийства Пэкурару следует искать в той ситуации, которая сложилась на предприятии в последние годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123
Он все вышагивал по кабинету, молчание становилось невыносимым. Нервы — на пределе. И как он себя ни настраивал на мирный лад, а беседу начал с того, что сварливо спросил:
— Что так быстро? Генеральный директор мог бы и подождать. Времени у него сколько хочешь, ответственности и обязанностей никаких.
Штефан, казалось, этого ждал, простодушно улыбнулся и ответил:
— За хлопоты извини, вот только приема ждал не ты, а я. И довольно-таки долго. Хотя позавчера договорились обо всем.
— А что делать? Вы если вызываете, то надо лететь на сверхзвуковом.
— Тут что-то не так. Товарищ Иордаке знал, что я отправляюсь сюда. А ты — что же, не мог оставить для меня пропуск? Ведь мне здесь даже не дали поздороваться толком со старыми знакомыми.
— Как трогательно! — съязвил Косма.— У нас тут, правда, маловато времени, чтобы предаваться сантиментам. Лирические настроения оставляем за проходной. Так что лучше твоим старым знакомым заниматься делом на своих рабочих местах.
— Именно об этом я тебя и хотел спросить: что это у вас в цехах за штурмовщина? В прошлом году план вы перевыполнили и сейчас, если не ошибаюсь, идете без отставаний. В чем же дело?
Такой поворот в разговоре Коему не устраивал.
— Нет уж, давай сначала я тебя спрошу: что ты надеешься раскопать в «деле Пэкурару»? Да, да, хотим мы или нет, смерть Пэкурару превратилась в «дело». И, в частности, чего тебе надо лично от меня? Ведь в субботу вечером я тебе по телефону сказал, кажется, все. В том числе и свое мнение о шумихе, поднятой вокруг этого самоубийства.
Косма тяжело упал в свое директорское кресло, перелистал записную книжку, скорчил гримасу: дескать, времени и так в обрез, а тут еще со всякой ерундой надоедают.
— Видишь ли,— нахмурившись, ответил Штефан,— в «деле Пэкурару» много неясного. Одни утверждают, что он был образцовым бухгалтером — скрупулезным, экономным, быть может, даже педантичным. Другие высказывают полностью противоположное мнение. Где тут правда?
— Ну, судить о его профессиональных качествах я не берусь. Хотя документы мы, как правило, подписывали оба. Ревизии поводов для беспокойства не давали. Так, ничтожные замечания — я бы сказал, неизбежные для масштабов хозяйственного оборота нашего завода. Но сам знаешь, ворон ворону глаз не выклюет. Эти финансисты тоже умеют договариваться между собой...
— Имеешь в виду, что нарушения Пэкурару покрывались, так сказать, сверху?
— Боже упаси, я этого не говорил! — вскинулся Кос-ма.— Я лишь подчеркнул, что результаты подобных проверок не могут служить оправданием вскрытых махинаций.
Штефан переспросил, о каких махинациях идет речь.
— Ну, прежде всего, дела прошлые: самовольное введение сверхурочных рабочих часов и оплата их в полном размере. Кроме того, без санкции дирекции он выделил ряд дорогих импортных материалов на проведение экспериментов.
— Это факты известные. Но вот о том, что деньги, пошедшие на оплату сверхурочных, удержали с Пэкурару, хотя завод на этом изобретении немало сэкономил, знают немногие. Не дать ни гроша дополнительного заработка людям, которые работали день и ночь над новой моделью, было бы несправедливым. А что касается материалов, то они пошли на первый малогабаритный трансформатор отечественной конструкции, тот самый, за который, если мне не изменяет память, директор завода получил орден Труда.
— Нарушение остается нарушением. А если все главные бухгалтеры начнут действовать таким же образом? До чего мы дойдем? — Павел Косма говорил теперь спокойно, взвешивал каждое слово. Однако подспудное раздражение чувствовалось.
Штефан вернул разговор к событиям не столь отдаленным. Мягко, но настойчиво напомнил о спорах по проблемам модернизации завода, спросил, так ли на самом деле обстоят дела или что-то преувеличено.
— Примерно так,— подтвердил Косма.— Пэкурару показал себя несведущим человеком, которым руководит романтический утопизм, не выдержавший научного анализа. Направление, которое навязывала предприятию «тройка нападения» Пэкурару — Даскэлу — Испас, не соответствовало нынешней технической базе завода. Впрочем, эта проблема подробно обсуждалась на заседании парткома. Решение было оформлено в виде документа. Если тебя интересуют подробности, поговори с Нягу, ознакомься с решением.
— Ну, хорошо. Значит, Пэкурару был в этом вопросе некомпетентен. Пусть так. Ну а ты-то, инженер, как ты сам относишься к проблеме?
Косма пожал плечами, вышел из-за стола и, усевшись в кресло напротив Штефана, решительно сказал:
— Это уже другая история. Она шире и не имеет к «делу Пэкурару» никакого отношения. Подожди минуточку! — Он предупредил по селектору Мариету Ласку, чтобы их не беспокоили, и попросил две большие чашки кофе без сахара. Потом достал из неприметного шкафчика в стене бутылку английского коньяка и пару рюмок, засмеялся: — А теперь поговорим. Если кто-нибудь нас застукает на месте преступления, то у меня отговорка: морально разлагаюсь под твоим идейным руководством.
Разговор постепенно уходил от «дела Пэкурару». Этого-то Косме и надо было, особенно после утренней встречи с Иордаке.
— Значит, какой я вижу «Энергию» в будущем? В новой пятилетке? В эпоху научно-технической революции? Ты это хотел знать?
Штефан кивнул: разумеется, будущее завода интересует его больше всего. Да и, видимо, причины самоубийства Пэкурару следует искать в той ситуации, которая сложилась на предприятии в последние годы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123