..
— Пароход? — подсказала Изат.
( — Нет, не совсем... Пароход сам может плыть, а баржа нет. Ее тянут люди. Они и называются бурлаками. То есть
назывались, — поправилась Гюлыпан. — Это давно было, сейчас бурлаков нет.
— Бедные, они же устанут,— пожалела Изат, пристально вглядываясь в картинку.— Ой, смотри! Вот у этого, который впереди, борода в точности такая, как у дяди Мурата. И волосы тоже... Смотри, дядя Мурат!
Мурат тоже склонился над книгой, сказал с усмешкой:
— Да, похож...
— А это пионер, да? — Изат показала на маленькую фигурку.— Помогает взрослым?
— Да,— сказал Мурат и задумчиво повторил: — Помогает взрослым... Как ты помогаешь нам... Правда, в то время пионеров не было...— Он задумался и спросил: — А сколько тебе лет, Изат?
— Сколько мне лет? — озадаченно переспросила Изат.
— Нынешний год курицы, так? — вступила в разговор Айша-апа.
— Никакой не курицы, а тысяча девятьсот сорок пятый,— сказала Изат.
— Не мешай,— недовольно остановила ее Айша-апа.— Да, год курицы... Значит, ей исполнится двенадцать. Она родилась тоже в год курицы, когда созревали яблоки. Точно, двенадцать будет,— уверенно заключила Айша-апа.
— Тогда тебя надо принимать в пионеры,— сказал Мурат.
— В пионеры? — недоверчиво переспросила Изат, и глаза ее загорелись.— Тогда принимай!
— Ты думаешь, это так легко? Есть ведь правила для этого, надо... клятву дать. Ну, не клятву, а... как это называется...
— Торжественное обещание,— подсказала Гюлыпан.
— Да, торжественное обещание... Но я не помню, как там написано.
— А ты придумай! — решительно потребовала Изат.
— «Придумай»... Думаешь, это так легко? Давай вспоминать, Гюлыпан, ты ведь тоже была пионеркой...
— Хорошо учиться, уважать старших, всегда быть готовым прийти на помощь другим,— перечисляла Гюлыпан, припоминая.— Но ведь так давно это было, разве все вспомнишь...— Она замолчала. Мурат взглянул на нее и подытожил:
— В общем, пионер должен быть во всем примером для других. Ты все поняла?
— Да...— Изат встала и выпрямилась.— Я обещаю... торжественно обещаю... что буду хорошо учиться... уважать
вас — апа, джене, тебя, дядя Мурат,— всегда слушаться вас...
— Быть правдивой и честной,— подсказала Гюлыпан, вспомнив слова торжественного обещания.
— Быть правдивой и честной...— как эхо повторила Изат.— Помогать другим... Что еще? — растерянно спросила она.
— Все, — тихо, серьезно сказал Мурат.— Ты теперь пионерка, Изат... У тебя должен быть красный галстук... Я сам куплю тебе его, когда поеду в долину. Договорились?
— Да,— растерянно сказала Изат.
XX
Подразнила весна недолгим теплом — и снова закружило, грянули морозы, снег под ногами скрипел по-зимнему. Но улеглась метель, выглянуло солнце, погрело несколько дней, и под его яростным натиском дружно сели сугробы, истаяли звонкими ручьями, обнажились дымящиеся паром камни, зазеленела первая робкая трава. Весна... Мурат выпустил из стойла Алаяка. Тот, пошатываясь, сделал несколько неуверенных шагов. Больная нога почти не сгибалась и высохла выше колена так, что смотреть было страшно. Свалявшаяся шерсть местами вылезла, обнажив серую, покрытую струпьями и язвами кожу. «Не выживет»,— думал Мурат. Впрочем, в душе он давно уже смирился с этим.
Теперь главная забота о том была, как бы самим выжить. Мяса давно уже нет, зерно на исходе. Разве что Сурэчки забить... Но это уж на самый крайний случай, да сейчас и толку от нее мало, отощала за зиму, кожа да кости. Ну, и Алаяк... Но об этом Мурат и вовсе старался не думать.
С первыми теплыми днями снова вспыхнула едва теплившаяся надежда — должны же приехать к ним, неужели не кончилась проклятая война, ведь почти четыре года прошло... Но рано было ждать, перевалы еще закрыты. Остается одно — охота. До сих пор не везло Мурату, но должно же и это невезение когда-нибудь кончиться.
Он обследовал свои запасы и приуныл: осталось всего два патрона. Правда, порох еще есть, но что толку...
За этими невеселыми размышлениями и застала его Изат.
— Ты что, на охоту собрался?
— Собрался...— Мурат вздохнул.— Да много ли наохотишься с двумя патронами.
15*
435
— А это что?
— Порох. Им заряжаются патроны. Был бы свинец, я бы еще пули сделал.
— Свинец? — Изат задумалась и радостно сказала: — А я знаю, где его взять!
— Где? — Мурат недоверчиво посмотрел на нее.
— У апа! У нее же есть веретено, а грузило в нем свинцовое, она сама говорила, я помню!
— Правду говоришь?
— Честное пионерское!
— Ну, пойдем к апа...
Изат, не успев переступить порог, выпалила:
— Апа, ведь грузило у веретена из свинца, да?
Айша-апа как раз крутила это веретено. Подняв голову, с
недоумением ответила:
— Да, из свинца.
— Дядя Мурат на охоту собрался, а патронов мало...— начала Изат, но Мурат остановил ее:
— Подожди, я сам объясню...— Он опустился на жернов, лежавший у порога, виновато заговорил: — Я понимаю, вам веретено нужно, но... у меня всего два патрона... Порох есть еще... Если сделать хотя бы несколько пуль...
Айша-апа, помедлив, стала молча сматывать пряжу с веретена. Спокойно спросила:
— В горы пойдешь?
— Да. Хочу сходить на Бозала, мы когда-то с Тукуном как раз в это время архаров видели.
— Снег еще глубокий. Трудно тебе будет...
— А когда нам приходилось легко, апа? — с горечью спросил Мурат.— Но не сидеть же сложа руки, есть-то совсем нечего...
— И то верно, сынок...— Айша-апа протянула ему веретено.— Благослови тебя аллах.
— Спасибо, апа.
Мурат разломил веретено, вытащил кусок свинца, прикинул — на четыре-пять пуль хватит. Надо из чего-то форму смастерить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94