Зачем же препятствовать им? Зачем обижать многие сотни деятелей, каждые три года раздающих свои визитные карточки с надписью «кандидат сейма» и все же не достигающих вожделенного идеала? Так можно обидеть вообще всех сограждан, и придет время, когда днем с огнем не найдешь ни одного кандидата. .. Самолюбие человека, стремящегося к мандату, надо оберегать словно целомудрие девушки, которая еще не побывала у алтаря и вряд ли вообще когда-нибудь там побывает! Кандидаты, провалившиеся на выборах в сейм, вообще представляют собой наинесчастнейший класс людей в Латвии. Следовало бы не высмеивать их, а, наоборот, беречь и еще раз беречь. Ведь эти люди для блага государства выставляют себя на всеобщее посмешище и терпеливо переносят любые унижения, укрепляя тем самым основы республики. Это героизм, заслуживающий преклонения!
Старые депутаты рассказывали друг про друга совершенно фантастические вещи. Народ содрогался от ужаса, читая о людях, которых он. некогда облек своим доверием. Да, государственная деятельность нелегка: за каких-нибудь несколько лет она превращает честных людей в самых отвратительных чудовищ. Так, общественности стало известно, что депутат Цирулис был членом правления акционерного общества «Цеплис» и занимался там темными делами, обокрав государство
на несколько десятков миллионов. И такой человек еще бегает по предвыборным собраниям, надеясь опять пробраться в сейм! Одна из газет утверждала даже, что акционерное общество «Цеплис» за баснословную цену заложило в Латвийском банке устаревшие машины. Комья глины были названы кирпичами и тоже заложены в банке. Все это — работа Ц'ирулиса вкупе с главным директором банка Дзилюпетисом. Поэтому Дзилюпетису тоже придется освободить свое место и за эти преступные действия ответить перед судом. Промышленника Цеплиса, разумно руководившего предприятием, эти деляги попросту выжили оттуда, ибо он противился наглому обворовыванию государства. На его место был посажен совершенно невежественный юнец, беспрекословно осуществляющий преступные замыслы крупных заправил. На директорский пост этот юнец попал, женившись на дочери некоего фабриканта с весьма сомнительной репутацией. ..
Так писал Карл Крум, и его статья произвела ошеломляющее впечатление. Чиновники государственного контроля выехали на завод и убедились, что заложенное в Латвийском банке оборудование не стоит и пятой доли полученных под него денег. Заложенные кирпичи тоже оказались непригодными, хотя комьями глины их назвать все-таки нельзя. Это уж репортер преувеличил. Однако вся история с кирпичным заводом оказалась настолько скандальной, что Дзилюпетиса до окончательного выяснения всех обстоятельств отстранили от должности. В полнейшей панике пребывали и За-ринь с Лейманом, однако на сей раз они отделались только испугом. Положение Дзилюпетиса все ухудшалось. Следователь по особо важным делам несколько раз допрашивал его и, наконец, приказал взять, под стражу, потребовав весьма крупного залога. Известие об аресте Дзилюпетиса произвело на всех жуткое впечатление — словно рухнул высокий, могучий дуб и от этого содрогнулся весь лес. Но в тюрьме Дзилюпетису пришлось посидеть недолго — за него поручились влиятельные особы и многие банки. Люди опять повторяли старинную остроту: «Мелких воришек тюрьма ждет, а крупных — слава и почет».
Все эти неожиданные разоблачения и их последствия произвели на Цирулиса убийственное впечатление. Каким блистательным было для него начало предвыборной борьбы, когда избиратели на собраниях встречали его аплодисментами и провожали самыми лучшими пожеланиями! Теперь его собраний никто не посещал, за исключением нескольких насмешников, бросавшихся неприличною руганью, как кирпичами. Если в начале Цирулис радовался своим успехам и считал, что депутатский мандат на следующие три года у него все равно что в кармане, то теперь им овладели робость и растерянность. Всюду мерещились враги, нападающие на него и уличающие его в обмане государства. Многие и слыхом не слыхивали о проделках Цирулиса, но по его поведению сразу заключали, что у этого человека совесть не чиста. Часто ему возвращали его фотографии, которые он когда-то раздавал избирателям; на обороте их к перечню, его заслуг приписывали несколько слов о заложенных в банке комьях глины и обмане государства. Почему законы не оберегают депутатов от такого обращения? Вообще на время избирательной кампании следовало бы запретить газетам печатать порочащие факты о деятельности депутатов. Газетчикам надо приказать только восхвалять наших депутатов. Тогда народ сам знал бы, кого выбирать. Газетные разоблачения оказывают давление на избирателей, а это преступно. Разве прокуратуре неизвестно, что на избирателей нельзя воздействовать с помощью силы? А нападки на депутата — это и есть насилие, нарушающее одновременно два закона: о депутатской неприкосновенности и о свободе выборов. Поэтому таких нарушителей закона следует наказывать еще строже, чем воров и убийц!
Однако эти молчаливые пожелания Цирулиса уже не могли спасти его положения на выборах, поскольку остальные девяносто девять депутатов не только втайне радовались неудачам своего коллеги, но и открыто поносили его на собраниях самым непростительным образом. Наиболее дотошными среди них были Осис и Клявинь. Перед своими избирателями они изничтожали Цирулиса с таким азартом, словно он яв-
лялся единственным виновником всех общественных неурядиц, и понесенных государственных убытков. Избиратели прямо-таки ревели от удовольствия, радуясь, что наконец-то обнаружен корень зла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133