По утрам капитан не мог вспомнить подробностей, но странное ощущение долго не исчезало.
Кашлял капитан Аава меньше, чем в начале войны.
Он видел, что старший лейтенант Мянд страдает, но помочь товарищу не умел.
Пришел сержант Вески и сообщил:
- Выступаем
- Что? - разволновался Тяэгер.
- Завтра пятидесятикилометровый поход,
- Иди к черту! - рассердился Тязгер.
- Махнем к морю. И тогда будет бой. Вот только я не знаю, будет ли нашим противником вторая дивизия или так просто повозимся,- пояснил старшина взвода.
Поход проходил в полной боевой обстановке. Ши-нельные скатки через плечо, на спине вещмешки, полное вооружение и боеприпасы. Пекло солнце. Уже первые километры вогнали людей в пот.
- Хоть бы ветерок! - горевал Тислер, смахивая со лба пот, заливавший глаза.
Вийес едва тащил ноги. Глаза у него ввалились, лицо побледнело.
- Смотри не отстань,- предупредил Рюнк. Вийес попросил Тяэгера:
- Будь другом, помоги.
- По деревням шляться ты можешь, этакий сморчок, а за девчатами бегает, как гончая. Поди ты к черту!
- Ребята, не хнычьте! Война есть война,- сказал проходивший мимо старшина роты.
Мяги обернулся и крикнул:
- Прекратить разговоры в строю! Тяэгер не обратил внимания:
- Война - это кара для человека. Война не нужна, но если уж она началась, полагается воевать, А как назвать то, что делаем мы?
- Прекратить разговоры! - снова послышался голос командира взвода.
Поздно вечером, после похода и отражения воображаемого противника, когда рота ужинала, с совещания офицеров прибыл сияющий Мяги:
- Нам объявили благодарность.
- А мне плевать! - презрительно бросил Тяэгер. Командир взвода объяснил:
- Благодарность командующего армией. Такую благодарность заслужить не так-то просто.
- Все одно,- непоколебимо стоял на своем пулеметчик.
Но вопросов, требующих ответа, у Тяэгера накопилось много. Один - и самый важный: почему их не отправляют на фронт? Сотни дивизий сражаются, только их держат в тылу. На юге идут наступательные бои, на севере жмут так, что земля дрожит, а они, как зеленые новобранцы, повторяют азы. И не поможет здесь никакая благодарность, ну да, за десять часов прошли пятьдесят километров и после этого на берегу моря еще
в войну поиграли... Если б их похвалили за освобождение клочка земли хотя бы с ладонь величиной, тогда порадовался бы, а теперь... Капитан как-то сказал, что их ожидают дома. Энн тогда еще спросил, как он, Тяэгер, думает: ожидают ли? И вот теперь они, хотя их прихода ждут тысячи людей на родине, все еще занимаются осточертевшими учениями.
Из штаба батальона задыхаясь пришел длинный тощий связной и срочно позвал куда-то командира взвода.
- Мяги не легче, чем нам,- с упреком заметил Вески пулеметчику.- Такая гонка до седьмого пота!
- Тяэгер его ловко отбрил,- сказал Лоог.
- Ты, тыловая крыса, хватит губами шлепать! - вздохнул Тяэгер.- После Нарвы получишь право вмешиваться в разговор мужчин.
- Ничего-то ты, Биллем, не понимаешь. Ведь нас специально берегут,- продолжал Вески,- Мы ведь будем нужны в Эстонии. Я уже давно понял это.
- А и верно! - согласился Урмет.- Неужели вы не соображаете, что после войны мы будем, как говорится, кадрами?
Лоог спросил:
- Кадрами? Как это? Тяэгер махнул рукой.
- Берегут! Кадры! Сочиняете невесть что,- проворчал он.- И все равно пи один народ не сме^т отсиживаться за чужой спиной. Ни один, даже самый маленький.
1
Шли уже несколько дней. С полным снаряжением. В полном боевом порядке.
- Скоро Чудское озеро,- сказал Кальм. Тяэгер широко улыбнулся:
- Наконец-то!
- Не говори "гоп", пока не перепрыгнешь. Мало мы топали из одного леса в другой...- протянул Рауднаск, У него болели ноги. Рюнк устроил так, что Рауднаск мог бы ехать в телеге хозвзвода, но он отказался.
Вески сказал:
- Нет, это не обычный поход. И Мянд сказал, что махнем в Эстонию.
- Почему нас па Нарвский фронт не направили?
- Артиллеристы там побывали. Рауднаск не прекращал:
- И Тарту русские взяли.
- А что в этом плохого? - спросил Урмет. Рауднаск молчал.
- Виктор все еще не верит.
- Чему? - не понял слов Тяэгера Сярглепп.
- Что мы идем в Эстонию. Вески сплюнул:
- Ну прямо-таки Сассь, настоящий Сассь! Рауднаск шагал молча.
- По всем приметам на этот раз дело серьезное,- говорил Тислер.- Скоро будет Чудское озеро. Сланцы уже прошли. Эти края я знаю. Два года в Гдове ходил в школу. Шпиль Гдовской церкви и озеро покажутся почти одновременно.
- Ого, ты и в Гдове жил! - удивился Тяэгер.- Ничего больше не понимаю. Ты же родился в Крыму, потом был в Сибири. Когда ты в Гдов попал?
- Неисповедимы пути господни,- засмеялся Вийес.- Давно ли я был писарь, а теперь подручный Виллу. Что дальше будет - не знаю.
Лоог заметил:
- Рыба ищет, где глубже, человек - где лучше. В тыловых частях - вот где была житуха. Я как сыр в масле катался.
- Ничего тут нет удивительного,- объяснил Тислер.- Отец у меня тогда служил в пограничниках. Три года жили врозь, потом он потребовал, чтобы мы приехали к нему. Ну и поехали. Мне тогда было тринадцать.
- А как ты в Сибирь попал? - спросил Кальм.- Почему вы не вернулись в Крым?
- Я же вам говорил, что Самбрук неподходящее место для культурного человека,- вмешался командир взвода Мяги.- Увидели свет, сравнили. Глаза открылись. В Джурчи они, конечно, вернулись бы, но ведь Самбрук не Джурчи. Голые горы и кислый виноград,
- Хотя ты и начальство, я должен возразить, потому что истина дороже, чем речь, угодная начальству. Самбрук - рай по сравнению с Джурчи. Мы поехали в Сибирь вслед за отцом. Его туда перевели.
Уже сентябрь, но тепло по-летнему. Почти безоблачное небо. Пылит шоссе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83