Молчание товарищей все сказало Кальму. Взгляд его погас, лицо как будто застыло.
Машину тряхнуло. Кальм снова потерял сознание, Кирсти умоляюще посмотрела на Рюнка.
- Скоро будем в Таллине,- подбодрил ее старшина роты.- Тогда уже не так страшно.
Когда шофер сообщил, что до города десять километров, Кальм снова пришел в себя. Взгляд его нашел Кирсти. Глаза раненого ласково засветились.
- Не плачьте,- прошептал он.
- Я не плачу,- заставила себя улыбнуться Кирсти, Рюнк считал километры.
Неожиданно Кальм взволнованно зашептал:
- У меня ощущение... как будто я сам себя убил.
Никто не понял, что хотел Кальм этим сказать. Не
понял и Рюнк. Но Кальм не должен думать о смерти
Поэтому он сказал:
- Не говори глупостей, друг. Рано надежду терять, У нас есть право на жизнь. И мы переживем разных фашистов и бандитов. Молчи, тебе вредно говорить.
- Я... должен говорить. Пока... не поздно. Я никому... не говорил, как меня... под Луками... ранило. Скрывал даже от вас, Кирсти... И от матери... Из-за меня она...
- Успокойся, дорогой.
- Я не смею молчать. Я должен был... уже давно... сказать. Вам. Всем.
- Напрасно ты волнуешься. Только вредишь себе... - попытался успокоить его Рюнк.
- Нет, нет, нет! - почти крикнул Кальм.- Дайте мне сказать...
Он перевел дух и прошептал:
- В меня стрелял Рейноп... лейтенант Рейноп... Потом перебежал... Не забудьте этого имени"
Слова Кальма потрясли Кирсти. Как же виновата она перед Кальмом!
И Рюнк был поражен. О чем это Кальм говорит?
- Успокойся. Разыщем убийцу и предателей всех до одного,- сказал он наконец.
Кальм дышал тяжело. Он устал. Он чувствовал, что силы покидают его, и торопливо продолжал:
- Он теперь в Эстонии. Я должен был... задержать его.
Кирсти, чтобы не разрыдаться, кусала губы.
- Поймают его,- повторил Рюнк.- Хоть под землей его найдем. У таких, как он, нет будущего. А у нас еще все впереди.
Кальм как будто успокоился.
Машина уже шла по пригороду, когда он вдруг обратился к Кирсти:
- Побудьте со мной... до... конца. Кирсти содрогнулась.
- Я останусь с тобой теперь и всегда,- прошептала она. Наклонилась и нежно поцеловала Кальма.
- Ты проживешь еще сто лет,- горячо сказал Рюнк, и в голосе его прозвучала непоколебимая уверенность. Он верил в это.- Ты не умер два года тому назад, не умрешь и теперь.
И подумал, что скоро они доедут до госпиталя. Бледное лицо Кальма оживилось.
Трудно сказать, чш придало ему веры - любовь ли Кирсти, убежденность ли Рюнка, но в этот момент и он верил тому, что говорили друзья.
И больше не мучила его потребность сказать Кирсти и Рюнку, сказать всем, кто еще слышит его, почему он виноват в том, что произошло на шоссе. Сказать товарищам, кого он видел за секунду до того, как с лесной тропы, пересекавшей шоссе, послышались выстрелы. Падая, он успел оглянуться, и перед его глазами мелькнуло огромное, обросшее бородой лино Рейнопа. И даже если это был не Рейноп, если ему просто почудилось, все равно виноват он сам. Тот, кто недостаточно решителен в борьбе с такими, как Рейноп, тот помогает им. Но обо всем этом он еще успеет сказать.
Кирсти нежно поддерживала его голову.
Старшина роты Рюнк думал, чго люди вроде Энна Кальма, дорого заплатившие за сомнения на пути к истине, не могут умереть, не должны умерегь.
В этот момент машина остановилась перед военным госпиталем.
1961


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83