И вдруг, как уже бывало во сне, у него появилось ощущение, что он — мыльный пузырь, что он раздувается и раздувается, кожа натянулась до предела. Там, где сидели Яанберг и Сангсепп, его взгляд уловил острую пику, которая угрожающе удлинялась, он не в силах был отвести от нее глаз, пика словно гипнотизировала его.
Нет, нет, нет!
Георг Ваарик прервал свою речь на полуслове, выскочил из-за трибуны и бросился к двери.
1979
УСЛЫШАННЫЙ РАЗГОВОР
— Извините, можно прикурить?
— Пожалуйста!
— Благодарю.
— Не стоит.
— Хотите сигарету?
— Спасибо, я курю свою марку, «Прима» не по мне.
— Як «Приме» привык.
— В свое время «Прима» в самом деле была прима. Теперь один дерун. Черт знает, чем они набивают их, что дымоходы у меня уже не выносят.
— Тут придется, видно, долго ждать?
— А где не приходится? Все рестораны и столовые забиты. Город кишит приезжими. В центре еще и за дверью в очереди постоишь. Здесь хоть сразу вошли.
— У вас взяли заказ?
— Да вот уже с полчаса жду официанта.
— Глянуть бы в меню?
— Толку мало, половины блюд все равно нет.
— А как тут еда?
— Как везде. Макароны, рубленое мясо, томатное пюре. Стандарт. Теперь все стандартное.
— Жалко.
— Конечно, жалко. Жизнь развивается, развитие порождает стандарт.
— Кажется, нам повезло, вроде бы к нашему столу идут,
— Здравствуй, Габриэль, ну и заставил ты сегодня ждать себя.., Шницель, салат из малосольных огурцов двести белого и бутылку пива. Только живо.
— Что у вас на первое? Пожалуйста, порцию горохового супа. Да, целую порцию. Еще шницель, салат из свежих огурцов, сто водки и бутылку минеральной.
— С официантом нам не повезло, все перепутает.
— Вам, кажется, это заведение хорошо знакомо.
— Человеку где-то надо подкрепляться. В «Глории» было бы не лучше. Дороже, да и ждать дольше.
— В Пайде ресторан получше.
— Живете в Пайде?
— Под боком, в пятнадцати километрах от города.
— Хлебороб?
— Колхозник.
— Коренной житель?
— Нет. Раньше в городе жил.
— И поехали в деревню? В колхоз? Деревенские едут в город, горожане уходят в деревню. Подрубили людям корни, отсюда и все беды.
— Да я и не был прирожденным горожанином, родился в деревне.
— Так что из деревни в город оттуда назад в деревню.
— Так уж получилось.
— Жалеете?
— Чего мне жалеть?
— Того, что из деревни в город.
— Эта дорожка и впрямь могла остаться нехожен ной, только не всегда у человека своя воля.
— Это точно. Вы не первый и не последний, кого туда-сюда мотало. Так что городская жизнь по душе не пришлась?
— Моим корням среди камней не нашлось вдоволь земли, вянуть стали.
— Уж доходные-то местечки в городе не висят, как шишки на елке, так, что протягивай руки и только срывай. Можно узнать, на какой работе вы были в городе?
— Шоферил.
— На легковушке, на грузовике?
— На «ЗИМе».
— Тогда не самое плохое дело» все же, так сказать, хозяин тягла. Умелые мужики с помощью грузовика себе дома возвели,
— Я снимал квартиру, жил в деревянной развалюхе, полной клопов.
— Рыба ищет, где глубже, человек, где лучше. Кто вкусил городских благ, тот уж больше под начало председателя не пойдет... В родные края не тянуло?
— Тянуло, и довольно крепко, чуть было не вернулся, но жизнь опять повернула круто.
— Значит, теперь вышли на прямую дорогу?
— Да уж больше с места трогаться не собираюсь.
— «Откуда знать нам наперед», поется в песне. Своя крыша над головой?
— Да, конечно. Я не представляю себе — жить в деревне и снимать квартиру.
— Корова в хлеву и поросенок в закуту?
— Свиней не держу.
— Лошаденок в конюшне?
— «Москвич» в гараже.
— О машине я и думал. Как заработок?
— В среднем.
— Двести в месяц получается?
— Выходит.
— Может, и триста?
— В хороший год и побольше.
— Тракторист?
— Шофер и тракторист. В последнее время больше на тракторе, осенью на комбайне.
— Я так и думал. Простой колхозник столько не заработает.
— Простых колхозников скоро и не будет. Таких, которые только грабли и вилы держать умеют... Да, суп это мне. Салат из свежих огурцов тоже. Будьте добры, принесите минеральной воды... Благодарю.
— Видите, вот и перепутал.
— Кто работает, у того бывает. Без минеральной воды я не могу пить водку, жжет.
— Пройда он крепкий. За его столом нельзя хватать лишку, карманы вычистит... Так, значит, простых колхозников скоро не будет. Хлеборобское сословие вымрет,
— Не то что вымрет. Преобразуется...
— Трактористы, комбайнеры, механики, электрики, машинная дойка, агрономы, зоотехники... Раньше в деревнях и трактора-то не было, а справлялись ведь.
— В деревнях было полно людей.
— В том-то и закавыка. Люди убежали из деревни в город, пусть теперь машины и вывозят из беды... Наверное, можно начинать, вы свой боржом получили. На здоровье!
— На здоровье.
— Перевернули мир с ног на голову.
— Ах, тепловатая.
— А я что говорил! Официант растяпа. И другие бы холодной не принесли, времена, кбгда водочку подавали на льду, давно минули. Раньше посетитель был господином, теперь им стал официант, все наоборот.
— Водка теплая, суп холодный.
— В кабаке я суп никогда не заказываю.
— Сухомятка надоела. Временами надо и суп есть.
— Ресторанное пойло только желудок портит.
— Я допью. Прозит!
— Я бы не стал спешить.
— По приезде в Таллин всегда зашиваюсь со временем.
— А у меня есть время? Нет. Я просто беру его. Человек не жук навозный, чтобы только копаться. Его величество должен возвышаться над трудом, а не наоборот.
— У вас, видно, хорошая работа, ежели позволяет по желанию распоряжаться временем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98