Неудивительно, конечно, что мадьяры приняли немцев за партизан. Начался очередной бой между гитлеровцами и их мадьярскими партнерами. Тем временем соединение благополучно миновало- западную окраину села, осторожно пройдя по краю болота.
Долго еще доносились раскаты боя в Каменке и далеко были видны отсветы пожара. Утром, когда партизаны уже находились километрах в двадцати от села, колонну догнали наши славные разведчики.
18 мая. Вчера па рассвете боевое охранение при подходе к хутору Деражня было обстреляно укрывшимися за хатами полицейскими. Завязалась перестрелка. Но едва партизаны начали атаку, полицейские разбежались, оставив у плетней хуторских дворов трех убитых. Эта короткая стычка чуть не привела к тяжелым последствиям. Удравшие полицейские навели на соединение крупный отряд карателей.
Утром, остановившись на дневку в Слоутских лесах, бойцы крепко уснули. Вдруг тревога! На западной опушке застрочил пулемет, потом дробно застрекотали автоматы, раздались винтовочные выстрелы.
Шум начавшегося боя перекрывали громовые раскаты первой весенней грозы. Из нависших свинцовых туч сверкнула молния, начался проливной дождь. Дождевая завеса позволила гитлеровцам скрытно приблизиться к партизанскому лагерю. Наши Дозорные, выдвинутые метров па триста от лагеря, увидели карателей, когда те находились буквально в ста-ста пятидесяти метрах от них.
Первыми в бон вступили дозорные — пулеметчик Иван Богда-новский и разведчик Федор Комнатный. Выстрелом из карабина Федор свалил шедшего впереди офицера. Двигавшиеся за ним солдаты с пьяными воплями перешли на бег. Стоя за толстой сосной, Богдановский действовал ручным пулеметом, как автоматом.
Самоотверженное поведение двух дозорных помогло предупредить лагерь о надвигающейся опасности. Все соединение в течение нескольких минут было готово к бою.
На помощь дозору подоспела группа Павловского. Помощник командира лейтенант Киселев и политрук Голубев быстро разобрались в обстановке, разделили бойцов на две части и очень умело заняли оборону. Атакующие, загибая свой фланг, ставили себя справа под удар партизан Карпенко, слева — конотопцев. Они и ударили по оккупантам, да так дружно, что гитлеровцы не выдержали и в панике разбежались. На месте боя осталось сорок девять трупов. Спас вражеский батальон от полного разгрома
только проливной дождь, из-за которого было крайне затруднительно продолжать преследование. Среди взятых в плен оказались трое деражнянскид полицейских. Как выяснилось на допросе, двое из них дезертировали с фронта и добровольно пошли служить в полицию, третий — бывший местный кулак из села Белицы Ямпольского района. Выследив продвижение отрядов и место нашей стоянки, они вызвали из Ямполя батальон карателей. Партизанский суд короток, а приговор суров, но справедлив. На советской земле нет места иудам.
21 мая. Путь на Путивль проходит по знакомой дороге, через села, в которых мы бывали зимой. Население встречает партизан радушно, как самых дорогих друзей.
Каждый день разведчиков и походные заставы с почтительного расстояния обстреливают местные полицаи. С приближением партизан они рассеиваются, и соединение продолжает форсированный марш.
Вчера в Землянке нас атаковало гитлеровское подразделение, прибывшее на десяти автомашинах из Кролевца. Дружным огнем партизаны быстро рассеяли карателей.
В поселке Олине фашисты окружили отделение разведчиков лейтенанта Афанасия Бывалина. Партизаны приняли неравный бой. Лейтенант получил тяжелое ранение. Кольцо окружавших сузилось. Бывалин приказал бойцам оставить ему одну гранату, самим же идти на прорыв. Хлопцы, конечно, не выполнили этого приказа. Леша Чечеткин взвалил командира на плечи, а остальные, прикрывая их огнем, пошли напролом, прорвали кольцо окружения и скрылись в лесу.
Сегодня все отряды соединения приступили к диверсиям и операциям на железнодорожной магистрали в районе Путивля. Минеры взорвали два железнодорожных моста на линии Ямполь — Маково и Глухов — Маково, сожгли деревянный мост на шоссейной дороге возле Собичева. Сопровождавший минеров комиссар Кролевецкого отряда Онопченко с небольшой группой бойцов разгромил гарнизон противника в селе Собичеве.
Среди бумаг собичевского гарнизона Онопченко обнаружил предписание глуховского коменданта всем полицейским управам перекрыть дороги к железнодорожной магистрали. В этом предписании говорилось, что, по его сведениям, «банды» Ковпака движутся на юг и, очевидно, будут пытаться сорвать движение поездов. Да, мы так и делаем, причем весьма успешно.
Данные, собранные нашими разведчиками в селах клевеньской поймы, в Спадщине и в самом Путивле, также свидетельствовали о большом беспокойстве гитлеровцев, вызванном появлением соединения в пределах Путивльского района. Они уже начали подтягивать силы из районов, расположенных южнее магистрали, но выдвигали заставы не к тем пунктам, которые были вблизи от нас, а южнее, к железнодорожным станциям и разъездам.
О нервозном поведении противника рассказал Федор Комнатный. Он побывал в дальней разведке на станции Путивль и выяснил, что за последнюю неделю движение поездов резко возросло. Воинские эшелоны идут на восток с интервалами в сорок-пятьде-сят минут. От нашего связного, путевого обходчика, Комнатный узнал и назначение эшелонов — Курск.
На обратном пути, возле Литвиновичей, Федор наскочил на засаду противника. Тропинка, ведущая в лес, пересекала густой кустарник. Пять дюжих верзил выскочили из-за кустов, желая, очевидно, взять разведчика живьем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70