—Жизнь-то только теперь и начинается. Вот и братья Фудзимори тоже еще многому научатся. Верно? И впрямь, ведь не одни же горести бывают в жизни. Да, так-то вот...
Тосаку, не двигаясь, стоял на меже и так пристально глядел в небо, как будто заметил там что-то необыкновенное. Он давно уже следил за полетом кружившего в небе коршуна. Разглагольствования Бунъя не интересовали его. Тосаку не понимал, .к чему клонятся его речи. Но вот опять послышался хрипловатый голос Бунъя:
— Ага, Тиё собирается домой? Пойду-ка и я вместе с ней...
Тиё, подняв на спину меньшого ребенка и прижимая к себе старшую девочку, тихонько побрела с поля. Когда Бунъя окликнул ее, она остановилась и низко наклонила голову — на лице ее еще видны были следы слез.
— Только вот что... Ведь и я тоже вдовец... Еще, чего доброго, пойдут про нас по деревне толки, если увидят меня вместе с Тиё-сан, — беря портфель под мышку, пошутил Бунъя. Все невольно улыбнулись. — Ну, да ничего. Такого старика, как я, пожалуй, уж и нельзя считать за мужчину...
Тосаку тоже поплелся следом за ними. Бунъя шел, то отставая от Тиё, то обгоняя ее, и время от времени начинал весело мурлыкать себе под нос какую-то песенку. Пиджак на нем был старый, борода у него была почти совсем седая. Тосаку шагал по дороге, думая о том, что Бунъя, овдовевший три года назад, уже совсем состарился.
Вдруг Бунъя, пропустив вперед Тиё, нагнулся к Тосаку.
— Слушай, Тосаку-сан. Обязательных поставок риса помещику, возможно, больше не будет... Есть такой слух... Ты слышал? — шепотом сказал он на ухо Тосаку. — Конечно, пока это только слухи... Я ничего еще точно не знаю.
Слова Бунъя поразили Тосаку.
— Да неужто?
— Думаю, что обязательно будут какие-нибудь перемены,— заглядывая ему в лицо, сказал Бунъя, всё более понижая голос и морща лоб. — Ты смотри, старайся сейчас не выпускать землю из рук...
— Ясное дело, — кивнул Тосаку. Однако хорошо было Бунъя советовать ему придержать землю. А что делать Тосаку, если в один прекрасный день потребуют, чтобы он вернул участки! Тосаку спросил было об
этом у Бунъя, но на этот случай у секретаря никакого подходящего совета на нашлось.
Они подошли к поселку, Бунъя и Тиё с детьми перешли через мост, соединявший восточную и западную части поселка, а Тосаку остановился и некоторое время постоял в раздумье. Не сходить ли в усадьбу Торидзава? А может, это всё равно, что самому полезть волку в пасть? Если даже слухи об отмене поставок помещику верны, то всё равно совершенно невозможно представить себе, чтобы господин Кинтаро стал сам пахать землю. Чтобы барин сам убирал рис — такого еще не слыхали от сотворения мира!.. Пожалуй, если он наведается в усадьбу, беды от этого не будет... Тосаку колебался, переминаясь с ноги на ногу, но в конце концов всё-таки свернул с дороги и, опираясь на свою палку, зашагал к усадьбе.
Усадьба Торидзава, расположенная на отлогом склоне, лежала выше всех домов западной части поселка. Подойдя к высоким, крытым камышом воротам, Тосаку не вошел в них, а свернул на маленькую тропинку, идущую вдоль ограды. «Нужно пойти в усадьбу», — говорили крестьяне, но на самом деле большей частью шли к приказчику.
— Здравствуйте... кхе, кхе... здравствуйте...
Тосаку подошел к просторному крестьянскому двору. Остановившись у калитки, он еще издали поклонился приказчику. Тамэдзи только что вычистил хлев и теперь вилами сгребал навоз в кучу.
— А, Тосаку! — угрюмо буркнул приказчик, когда Тосаку, сняв с головы полотенце, робко подошел поближе.
— Хорошие деньки стоят в последнее время... — начал Тосаку, оглядываясь вокруг. Во дворе уже высились две большие кучи навоза, заботливо прикрытые соломой.— Хорошо будет убирать урожай...
Осторожно выбирая слова, Тосаку пытался навести разговор на интересовавший его предмет. Но Тамэдзи вдруг отставил вилы и повернулся к Тосаку.
— А я собирался к тебе нынче вечером... — неожиданно сказал он с хмурой гримасой на маленьком, заострявшемся книзу лице.
Тосаку обмер. Рука его, потянувшаяся было за трубкой, застыла в воздухе. Разинув рот, он словно окаменел, но приказчик уже снова взялся за вилы. У Тамэд-зи было славное хозяйство. Вдвоем с женой они обрабатывали чуть ли не целый те земли, держали вола... То-саку глядел на приказчика, ожидая, что он еще скажет ему, но маленький смуглый человечек снова и снова подхватывал вилами навоз и усердно утрамбовывал его ногами. Закончив работу, он отнес вилы к сараю и только после этого снова подошел к Тосаку.
— Те четыре участка под горой... — приказчик быстро, исподлобья взглянул на Тосаку своими маленькими глазками. И когда Тосаку хриплым голосом переспросил: «Как?» — прибавил: — Уберешь рис, и больше не обрабатывай эти поля...
— Что... Ки... Кидзю-сан снова берет их? — запинаясь, проговорил Тосаку, с усилием проглотии вставший в горле комок.
— Нет, — Тамэдзи отрицательно покачал головой. Упершись в бока грязными руками, он отвернулся. — Это распоряжение господина Кинтаро. Признаться, я и сам не пойму, зачем ему это понадобилось.
Последние слова походили на правду; но Тосаку была известна привычка приказчика всегда ссылаться на распоряжения хозяина, когда нужно было устроить что-нибудь к собственной выгоде.
Затаив дыхание, Тосаку смотрел на Тамэдзи.
— Мне... трудновато будет без этих полей... тяжело...— прошептал Тосаку, тщетно пытаясь по выражению лица Тамэдзи угадать его мысли. Тосаку опустил голову. — Этой весной я таскал снизу камни, чинил стенки...
Однако Тамэдзи продолжал смотреть куда-то в сторону. Тосаку бормотал, что прежний арендатор ужасно запустил поля, что ему и в прошлом году, и нынче пришлось свезти на эти участки в два раза больше навоза, чем на другие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113