— спросила Эр-мань.
— Наша подпольная группа тоже в общих чертах выработала план освобождения тюрьмы. Хотим только согласовать с вами...
— Сколько у вас человек?
— Коммунистов одиннадцать. Беспартийных, поддерживающих нас, двадцать восемь. Всего узников триста двадцать человек.
— Охрана?
— У ворот — четыре часовых, ты их видела. Все-
го охранников — около взвода. Офицеров больше десятка. Во дворе сторожевая башня, деревянная.
— Хорошо. После того как будет установлен срок освобождения города, мы свяжемся с вами. А вы пока готовьтесь.
— Ясно. Но, Эр-мань, ты больше не должна приходить. Я у них под особым наблюдением, и это очень опасно для тебя.
— Пока ничего другого придумать нельзя. Товарищ Чжан погиб. Что произошло с другими, неизвестно. Остается самой приходить к тебе. Опасно? — Эр-мань твердо и спокойно улыбнулась. — Бывает, что приходится рисковать. Как же иначе? Я сказала, что я твоя сестра, приехала из деревни. Может быть, они мне и не поверили, но, как видишь, пропустили! Да я их не боюсь! — Она вскинула голову.
— Будь осторожна. — Лян Юнь снова взволнованно пожал ей руку. — Следующий раз, когда нужно будет установить со мной связь, посылайте человека к охраннику Цзяо Ю-цаю. Он наш. Не разоблачен. Подозрений у своего начальства не вызывает, — сказал, подумав, Лян Юнь.
— Договорились. А вы будьте готовы.
Эр-мань ушла. Лян Юнь все стоял на месте, сжимая руками холодные лрутья решетки. Хлопушка подошел к нему.
— Кто?
— Сестренка.
— Нисколько на тебя не похожа...
Эр-мань, выйдя из ворот тюрьмы, сразу же свернула направо и шла не оборачиваясь. Вскоре вышла на оживленную улицу. Пройдя еще несколько шагов, вдруг остановилась, сделав вид, что заинтересовалась витриной магазина шелковых тканей. Искоса посмотрела назад. В поле зрения сразу попал человек в фетровой шляпе набекрень, прикуривающий у табачного киоска. Эр-мань толкнула дверь магазина. Там была масса народа. Она сделала круг по нижнему этажу, затем поднялась наверх и сразу же стала спускаться обратно. На лестнице она нос
к носу столкнулась с мужчиной в фетровой, шляпе. Тот был кривой и чем-то напоминал Одноглазого с пристани. На лестнице создалась толчея,, и. Эр-мань нарочно преградила шпику путь. Тот злобно посмотрел на нее единственным глазом.
— Посторонитесь, господин! — вежливо проговорила девушка.
Шпик неловко отступил, давая ей возможность пройти. Когда он поднялся наверх и обернулся, Эр-мань уже исчезла из виду.
План освобождения тюрьмы был составлен под руководством секретаря подпольного горкома партии Пэя. Народно-освободительная армия начала генеральное контрнаступление. Вот-вот должны были начаться бои за освобождение города. Агонизирующие гоминдановцы готовились к массовому террору. Поэтому перед началом сражения горком должен был организовать защиту населения, охрану городских предприятий и в особенности спасение жизни товарищей, томящихся во вражеских застенках.
Члены городского комитета не опали уже три ночи. Штаб горкома помещался в горной деревушке в окрестностях города. В основном все было подготовлено. Оставалось обсудить одно: освобождение тюрьмы. Сегодня в этой деревушке собрались все включенные в операцию люди. Эр-мань доложила о положении в тюрьме и о своем свидании с Лян Юнем.
Пэй закурил сигарету и, когда она. кончила, сказал:
— Товарищи, сведения, которыми мы располагаем, недостаточны. Наши товарищи находятся не где-нибудь, а в пасти тигра. Ежечасно, ежеминутно им угрожает смертельная опасность. Нужно спасать их наверняка. Давайте подумаем вот о чем. Если мы подождем до тех пор, когда вступит в бой армия,
и тогда начнем действовать, — это будет для нас легче; но в этом случае мы не уверены, останутся ли наши товарищи в живых. Если же мы начнем освобождать тюрьму до начала боев, мы встретимся с большими трудностями, но у нас будет больше уверенности в том, что товарищей удастся спасти. Мы предполагаем, что враги не пойдут на расстрел заключенных до. самого последнего момента. До того, как будет отдан приказ блокировать тюрьму, они не должны обнаружить, что мы концентрируем силы в районе города. Только в этом случае наша операция завершится успехом. Исходя из этого, мы и должны назначить срок освобождения тюрьмы.
— Я согласен с секретарем Пэем, — сказал Фын, вставая со своего места.
Он был назначен инструктором первого батальона объединенного партизанского полка. Все партизанские отряды, подчиненные городскому комитету для совместных действий с наступающей на город Народно-освободительной армией, были сформированы в один полк. Первый батальон был создан главным образом из партизанских отрядов, действовавших в уездах к востоку от города, но в его составе были и горожане. Он добавил:
— Для освобождения тюрьмы нельзя дожидаться наступления армии. Мы не можем жертвовать жизнью наших лучших товарищей.
— Я присоединяюсь к мнению товарища Фына. — Это встал Шан. — Я думаю, освобождение тюрьмы нужно осуществить в один день с началом наступления, но в разное время. Армия начнет наступать с рассветом, а мы — ночью. Мы займем тюрьму, освободим наших товарищей и будем временно держать оборону. Сейчас ночи короткие, светлеет, когда нет и четырех. Так что, если мы приступим к делу в час ночи, то нам нужно будет продержаться два — два с половиной часа. Когда начнется наступление, гоминдановцам будет не до нас. Мне кажется, могут возникнуть два выгодных для нас момента: во-первых, когда начнется бой, противник
выведет дивизию из города;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67