Они также решили нанести свой первый удар после тщательного визуального изучения расположения обороны противника.
В понедельник Уиллистон отправился играть роль социолога-эксперта по общественному мнению и брать первое интервью. Он решил начать с доброжелательного всеядного «критика», который рецензировал для «Дейли трампет» новинки телевидения, кино, а также постановки местного театра и «классического балета». Артур Эндрю Гордон Уиллистон нашел, что упитанному и претенциозному Фредерику У. Кимберли, чей' пахучий лосьон для бритья выдавал в нем закадычного друга отставных вожатых бойскаутских отрядов, было совершенно наплевать на фильмы и телепередачи, которые он регулярно хвалил на страницах местной газеты. Но он не усматривал греха в своей лжи. Поставляя редактору и заведующему отделом культуры то, что им требуется, чопорно заявил критик, сам он получал то, что требовалось ему — еженедельный чек и ежегодную командировку в Нью-Йорк — написать серию репортажей о тамошней театральной и музыкальной «сцене» и покутить в тамошних шикарных французских ресторанах.
— Конечно, много времени у меня отнимают и собственные рукописи, мое творчество,— заявил он в заключение,
— Вы, не сомневаюсь, пишете пьесу! Фредерик У. Кимберли с благодарностью осклабился.
— Но вы же понимаете, это будет отнюдь не коммерческая поделка,— сурово заявил он.— Одноактная вещица — публика оценила бы ее как авангардистское произведение. Действие разворачивается в туалетной комнате королевы в Букингемском дворце накануне мировой атомной войны. Надеюсь, что это не покажется слишком претенциозным, но в ней есть нечто ионе-сковское — в интонации.
Уиллистону удалось вернуть разговор в русло обсуждения вкусов и склонностей жителей Парадайз-сити в области индустрии развлечений. «Социолог» тщательно все записал и, покинув критика, отправился брать напрокат
автомобиль. Он поехал на голубом «дарте» к почтамту, отправил два письма и получил бандероль с бланками анкет, присланную ему Южной корпорацией по изучению общественного мнения. Потом он позвонил директору программ местной телевизионной станции, который так обрадовался звонку социолога, уважающего современное телевидение, что пригласил разведчика пообедать с ним в загородном клубе. Уиллистон уже приступил к десерту, когда в клуб приехал П. Т. Карстерс, назначивший здесь свидание с Кэти Пикелйс. А тем временем в кемпинге Арболино потягивал холодное пиво и прослушивал переговоры местной полиции с целью определения стандартных маршрутов и расписания движения полицейских патрульных машин. Ближе к вечеру каскадер запер трейлер, отцепил его от автофургона и выехал исследовать местность на предмет нахождения возможных мест для встречи.
Той же ночью, используя простейший шифр, он отправил радиограмму с указанием координат трех явок, обозначенных им как «Боб», «Морт» и «Джо-Джо». Это был самый элементарный двоичный код, а указанные им точки были расположены в квадрате В-3 на стандартной туристической карте округа, которая обозначалась в шифровке как Д-5. Во второй радиопередаче, состоявшейся в тот же вечер, во время одиннадцатичасовых новостей по местному радио, было сообщено об аресте и признании Сэма Клейтона. Сообщение было кратким и традиционным, отражающим мнение директора отдела новостей о том, что к «очередному случаю поножовщины, устроенной чернокожими», едвю ли следует относиться как к чему-то экстраординарному. В сущности, эта новость не представляла интереса ни для кого, за исключением преподобного Эзры Снелла, в чьей церкви Клейтон танцевал во время убийства, родственников Сэма Клейтона и девушки по имени Ширлироуз, в чьем обществе в день убийства обвиняемый неотлучно находился с девяти вечера до утра следующего дня. Ни священник, ни Ширлироуз же знали в точности, как же им поступить, ибо оба прекрасно знали, что делает местная полиция с людьми, от. которых «одно беспокойство».
Почти все обитатели Парадайз-сити, каждый в разной степени, боялись чем-то вызвать недовольство у людей Пикелиса. Горожане боятся не только полиции, сделали вывод Арболино, Гилман и Уиллистон, встретившись поздно вечером в среду на явке «Джо-Джо» — в укромном
местечке близ песчаного карьера на шоссе номер 99. Головорезы, нанятые в качестве сборщиков взносов для «Службы безопасности торговых работников», и прочие взаимосвязанные организации вызывали еще пущий страх,-— это Гилману и Уиллистону удалось лично выяснить из подслушанных обрывков разговоров. Они выработали план первой операции, и спустя час — около четырех утра — Гилман изложил этот план П. Т. Карстерсу. Используя инфракрасный излучатель, чей луч был невидим для невооруженного глаза, он начертал свое послание на стене административного здания, расположенного как раз напротив отеля «Парадайз-хаус». Надев специальные очки, которые со стороны можно было принять за обычные очки автогонщика, богатый коллекционер без труда «прочитал» точки и тире азбуки Морзе.
Четверг: рекогносцировка. Пятница: репетиция. Суббота, день: первый удар по оккупационным силам. В пять Двадцать вечера в субботу Лютер Хайетт вошел в вестибюль административного здания по адресу Флетчер-авеню, 129, и поднялся в лифте на четвертый этаж. Он был последним из трех сборщиков взносов, которые надо было доставить в офис, занимаемый «Службой безопасности торговых работников». Это был точно установленный факт: его зафиксировали опытные наблюдатели, и он вписывался в ритуал аналогичных действий объекта наблюдения в предшествующие дни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98