Тут бы подождать еще денька два, не
навязываться, да что поделаешь, служба есть служба. Ведь Роман вчера
сказал, что Леонид Поликарпович повздорил с ее спутником, этим подлым
Егоровым. И Катя присутствовала при разговоре.
Федор Петрович проводил Ивана в дом, старательно заперев за ним
дверь.
- И ставни закрыл, - сказал он. - Просто ужас, что творится. А ты
почему-то не заходишь к нам, обиделся, что ли? Я тебе честно скажу, Иван,
злился на тебя. Но когда Роман все рассказал, у меня просто камень с души
свалился. Ох, этот Роман, молодой еще, глупый. Но ты ведь человек
солидный, умный, не должен обижаться на нас, тем более на Катю. Она
переживает.
- Я не обижаюсь на вас, Федор Петрович, - сказал Иван. - Просто
работы много, вы же сами знаете, что тут у нас творится. Сколько живу, не
помню такого. Начальство требует поимки преступника, а как его поймаешь,
если даже неясно, что это за существо.
Проходи к столу, садись, Ваня. Чаю хочешь?
- Можно и чаю, - кивнул Иван. - Но прежде я хотел бы поговорить с
Катей. По делу. Вы не возражаете?
- А я тебе что говорил? - сказал вошедший в комнату Роман. - Все
сходится.
- Вот что, - сказал Иван. - Пожалуйста, больше никому об этом ни
слова. И вообще все это чепуха.
- Я кроме тебя - никому. Но это не чепуха, а правда.
- А что ты такое говорил? - прислушался Федор Петрович. - Что это
дело рук оборотня? Согласен с Иваном - чепуха. Ты у нас великий выдумщик,
Роман.
Иван постучал в дверь Катиной комнаты.
- Да, - послышался усталый голос.
- Здравствуй, Катя, - сказал Иван, войдя к ней. - Надо бы нам с тобой
поговорить.
- О чем? - холодно спросила Катя.
Она повернулась и вызывающе посмотрела на него. Иван заметил, что у
нее усталые глаза.
- Почему злишься на меня? Что с тобой происходит, Катя?
- Потому что от тебя одни неприятности! То ты в собак стреляешь, то
людям угрожаешь расправой, а когда нужно поймать страшного убийцу,
выдумываешь какие-то сказки про оборотней! Глупо!
- Это не я выдумывал, а твой брат.
- Вы оба хороши! Надоело!
- Ладно, Катя. Я вижу, ты сегодня не в духе, я тоже. Но сейчас я к
тебе пришел по долгу службы. Ты вчера опять прогуливалась с Егоровым.
- Следишь за мной?
- Нет. Об этом все знают. Егоров последний, с кем вчера разговаривал
Леонид Поликарпович, и не просто разговаривал, а ругался. Ты при этом
присутствовала. Расскажи, как было дело.
- Почему ты меня об этом спрашиваешь?
- Пожалуйста, Катя, расскажи мне о том, что произошло вчера вечером
между Егоровым и Леонидом Поликарповичем.
- Ничего особенного. Старик набросился на него с упреками, больно не
понравилось ему, что Володя со мной гуляет. Тот все выслушал и очень
огорчился. И я огорчилась. А потом Леонид Поликарпович ушел, мы с Володей
попрощались и тоже пошли по домам. Вот и все.
- Он угрожал старику?
- Кто, Володя? О Господи! Ну нельзя же обо всех судить по себе! Это
ты, Иван, всем угрожаешь и бьешь в морды, а Володя человек культурный, он
на такое не способен. Я же сказала: он просто огорчился. Ну, ходили мы с
ним, разговаривали, что в этом плохого? Почему всякий считает возможным
останавливать нас и читать нотации? Я не твоя крепостная, мне уже двадцать
один год, могу сама решить, что мне следует делать, а что нет.
- Ты очень изменилась, Катя, - с тоской сказал Иван. - Ты стала сама
на себя не похожа. Не знаю, Егоров так влияет на тебя или здесь кроется
что-то другое... Нам нужно разобраться во всем, что случилось. Не сейчас,
но обязательно надо, Катя. Я люблю тебя.
- А я... ох, Иван, пожалуйста, оставь меня в покое, я так устала, сил
нет даже разговаривать. Потом, ладно?
Иван согласно кивнул. Он смотрел на красивое, утомленное лицо Кати и
почувствовал, как что-то тоскливо сжалось у него в груди. Она была далека
от него в эту минуту, она была чужой. Ему так хотелось обнять ее, посидеть
рядом молча или рассказать о своих сомнениях, поделиться предположениями -
но именно сейчас она стала совсем чужой. И не с кем ему поговорить, никто
не поможет, не успокоит, слова доброго не скажет... Кроме Кати - некому.
- Не сердись на меня, Ваня, - неожиданно сказала Катя. - Ты прав,
что-то происходит, но я не знаю, что это.
- Давай вместе разберемся, я помогу тебе, - с надеждой сказал Иван.
- Нет, Иван, ты здесь ни при чем. Я должна сама понять, что
происходит.
- Ну, давай... понимай, - мрачно усмехнулся Иван и направился к
двери.
Катя пошла за ним и, едва Иван вышел из комнаты, заперла дверь на
замок. Потом бросилась на кровать, слезы ручьями хлынули из ее глаз, плечи
содрогались от рыданий.

11
Егорова уже не волновал вопрос, кто он такой. Прошло время, когда он
не понимал, что с ним происходит, когда в нем жили два разных существа:
Человек и Зверь, когда он действовал, повинуясь инстинктам, а после
мучительно размышлял о случившемся. Теперь Человек мыслил о будущем,
опираясь на могущество и неуязвимость Зверя, а Зверь совершал поступки,
руководствуясь разумом Человека. Теперь Егоров знал, что может без труда
заставить человека, которому он симпатизирует, забыть обо всем на свете,
кроме него. Внушить непроходящий ужас тому, кто может быть для него
опасен. Уничтожить того, кто становится на его пути. Женщину, которая
предала его, друга, который собирался его предать, выжившего из ума
старика, наглого бездельника... Тупого милиционера, который все время
путается под ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44