У хозяйки в чулане нашлось еще несколько яиц.
Тем временем Ромек и Анджей, накормив и напоив лошадей, вышли на дорогу. Возле дома асфальт шоссе серебрился в густой темноте сентябрьского вечера. Из парка неподалеку глухо доносились голоса. Хозяйский сын, парень лет четырнадцати, сказал Ромеку, что в парке стоят немцы.
— Там, наверно, штаб,— заявил мальчуган, он уже неплохо разбирался в военных порядках.— Сколько всего туда понаехало! И автомобили, и разные офицеры... Идите посмотрите.
— Да нас небось не пустят?
— Э-э, они даже охраны не выставили,— ответил мальчик.— Я там уже три раза был. Немецкого супа получил. Они на кострах готовят. Там помещичья усадьба,— пояснил он.
— Пойдем,— потащил Ромек Анджея, который стоял в нерешительности,— посмотрим.
И в самом деле не было никакой охраны, они свободно прошли в расположение части; никто даже не заметил их. Несколько деревенских мальчишек вертелись у костров.
Ворота, ведущие в парк, были разрушены. Видимо, оказались узкими для грузовиков или танков. От ворот вела к дому аллея старых грабов. Вдоль аллеи, отступив в глубь парка, стояли легковые автомобили и грузовики. Между деревьями тут и там пылали костры. Солдаты, лежа, грелись у огня либо сновали с котелками в руках.
Анджей и Ромек подошли по аллее почти к самой усадьбе. Несмотря на костры и льющийся из дома яркий электрический свет, в аллее было довольно темно. На классическом крыльце бывшего помещичьего дома были установлены рефлекторы с аккумуляторами.
Юноши ходили по аллее взад и вперед, и никто не обращал на них внимания. По той же грабовой аллее прогуливались, то и дело встречаясь с ними, два молоденьких немецких офицера. В неверном свете лица их казались красивыми, интеллигентными — ни дать ни взять студенты, гуляющие по университетскому дворику. То держась за руки, точно школьники, то в обнимку они очень оживленно рассказывали что-то друг другу, поминутно хохоча и совершенно не замечая проходящих мимо поляков.
Каждый раз, поравнявшись с офицерами, Анджей стискивал зубы.
— Посмотри,— сказал он наконец Ромеку,— какие они счастливые. Подумай только: поход удачный, нас разбили, все развалилось, а они ходят себе торжествующие и сияющие. Радуются, что молоды и что победили.
Ромек не очень-то понимал, о чем говорит Анджей.
— Пистолет бы сейчас,— сказал он.— Мы бы их как пить дать укокошили.
— А дальше что? — спросил Анджей.
— Ничего, конечно! Я даже знаю, что у Спыхалы есть пистолет. Но я ведь не возьму его и не стану стрелять в этих негодяев.
— Видишь ли, самое страшное, что эти даже не выглядят негодяями. Они похожи на нас.
— Ошибаешься,— сказал Ромек.— Видал, как они стреляли в евреев? Тот, что стоял на шоссе, тоже был похож на нас... Но...
— Вот именно — но... Хотелось бы мне поговорить с таким. Когда тот немец с Валереком приехал в Пустые Лонки, я так растерялся, что ничего не смог ему сказать.
— Пани Ройская, по-моему, много сказала ему своим молчанием.
И они пошли дальше по аллее.
Темная ночь пахла осенью и грибами, но была очень, очень теплой. Огни отбрасывали красные блики на гуляющих офицеров. Наконец они заметили поляков. Когда Анджей и Ромек были совсем рядом, офицеры вдруг повернулись и оказались лицом к лицу с ними.
— Was machen sie hier? — спросил один из них совсем другим, гортанным голосом, в котором не оставалось и следа смеха.— Sind sie Polen?
— А что, разве тут нельзя? — самым наивным тоном спросил Ромек.
— Raus! — крикнул другой немец, указывая на ворота. Юноши спокойно повернулись и ушли.
У ворот Ромек обернулся. Немецкие офицеры стояли на месте и смотрели им вслед. Ромек крикнул: «Адье!» — и помахал рукой.
Один из офицеров сделал жест, будто потянулся за пистолетом, но юноши уже были за воротами, в непроглядной тьме ночи. Они громко расхохотались. Из темноты им ответил такой же смех двух немцев. Офицеры были еще слишком молоды и неопытны.
— Война не кончилась, вопреки тому, что говорил тот немец,— сказал Анджей, когда они шли к своей хате.— Война только начинается. Те молодцы скоро это поймут.
— Дай-то бог! — сказал Ромек.
Они вошли в хату. В горнице сидели Оля и Казимеж и пили горячий чай. На стене горела маленькая керосиновая лампа. Оля с улыбкой слушала Казимежа, который рассказывал ей что-то.
Спыхала сказал недовольно:
— Где вы запропастились? Мы ждем вас. Яичницу хотите?
— Разумеется,— ответил Ромек.— И вдобавок по три десятка яиц на каждого!
— Прости, мама,— Анджей поцеловал матери руку,— мы задержались в усадьбе. Навестили немчуру в их резиденции, представляешь? Этот визит занял у нас немного времени. Ты беспокоилась?
— Сам понимаешь,— сказала Оля,— очень беспокоилась. И тут же сердце ее болезненно сжалось: она ведь даже
не заметила отсутствия сына.
VI
Едва только повозка, увозившая Олю и Спыхалу из Пустых Лонк, исчезла за воротами парка, с противоположной стороны снова появился вездеход и, описав круг, остановился у крыльца. На этот раз Валерек приехал один.
Ройская встретила его холодно.
— Дай мне поесть, мама,— сказал Валерий,— я дьявольски голоден.
Ройская провела сына в столовую. Наскоро собрала на стол, подав, что осталось из приготовленного на дорогу. Уже за столом она сказала:
— Я ведь просила тебя не появляться здесь. Валерек как-то даже растроганно взглянул на мать.
— Я помню это, мама, и не приехал бы, если бы у меня не было к тебе важного дела.
— Какого именно? — спросила Ройская.
— О, сейчас, сейчас... А Голомбеки уехали? Что-то их не видно.
— Так это дело к Голомбекам?
— Да нет же. Спрашиваю о родственниках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203