Антек пожал плечами.
— А там уже ничего нет — ни дома, ни дела, ни вещей, может, даже и самой Варшавы уже нет. Знаешь (Антек только сейчас сообщил Анджею эту важную новость), вчера подписана капитуляция. По радио было сообщение. Варшава сдана.
— А Стажинский?
— Стажинский служит по-прежнему.
— Вот видишь,— сказала Оля,— жизнь входит в норму.
— Да ты что, мама,— Анджей рассердился,— ты и в самом деле так думаешь? Станем слугами Гитлера, и все придет в норму?
— Именно поэтому я и не поеду с вами,— серьезно сказал Антек.— Я не могу спокойно слушать то, что сказала мама. Все придет в норму! Да как может, я вас спрашиваю, прийти в норму? После всего того, что произошло? Как можем мы вообще мириться со всем этим?
Анджей добавил:
— И наверняка не смиримся. Оля вздохнула.
— Я понимаю,— сказала она,— но надо же еще немного пообольщаться. Поговорим обо всем в Варшаве. Трудно судить на расстоянии. Ты правда не едешь с нами?
— Я уже сказал, мама. В общем, когда вы там осмотритесь, Анджей напишет мне. Не исключено, что и в Варшаве что-нибудь можно будет сделать.
— А ты думаешь, будет такая работа? — с тревогой спросила Оля.
— Так ведь вряд ли все сразу успокоится. Думаю, в лесах много наших разбитых частей...
— Да разве им справиться с регулярной немецкой армией?
— Ведь мы не одни. Ты ведь слышала, у нас есть союзники. Это сказал Анджей, но Антек только рассмеялся.
— Много они нам помогли!
— Собственные силы — это маловато.
— Да ну к черту все это. Лучше всего, как Ордон, подвести фитиль под редут и взорвать все это. Другого выхода нет. Конец.
Оля встала.
— С вами невозможно говорить, пойду к маме, лягу. Вы пессимисты, послушать вас, так просто страшно становится. Лучше поспать хоть немножко.
— Завтра надо выехать пораньше,— сказал Анджей.
— И вы идите спать, пессимисты мои,— сказала Оля, целуя Антека.
— Только пессимизм и может нас спасти,— рассмеялся Анджей.
Антек задумался:
— А знаешь, ты, кажется, прав. Даже наверняка прав. Мы должны быть готовы к самому худшему.
— А мне как быть? — спросила Оля, остановившись посреди комнаты.
Сыновья подошли к ней, обняли ее.
— Мама, одна ты у нас осталась,— сказал Анджей.
— Только не сделай какой-нибудь глупости,— заметил Антек.
Оля внимательно посмотрела на него.
— Что ты хочешь этим сказать?
Но Анджей поспешил выручить брата:
— Антек, это так приятно, когда родители делают глупости. Верно?
Похоже было, однако, что Антек не разделял его мнения.
Разошлись рано, потому что на следующий день действительно надо было выехать чуть свет. Хотя Варшава была уже занята, первоначальный план остался в силе: они решили вступить в город с запада. Значит, путь предстоял дальний.
VIII
Переправа через Вислу в Вышогроде была очень трудной. Мост лежал в развалинах, он был похож на разодранный аккордеон, и только самые смелые из молодых перебирались по краю взорванных ферм с одного берега на другой. Между тем какие-то предприимчивые жители Вышогрода организовали переправу на паромах. Дело осложнялось тем, что напротив Вышогрода находится, как известно, остров. Это облегчало строительство моста, но затрудняло переправу на пароме. Здесь, собственно, требовались два парома.
У переправы в ожидании парома собралось уже множество телег. День был базарный, а сила людских привычек столь велика, что, несмотря на войну, множество людей — мужчины, женщины и дети — собралось на базар. Впрочем, победители считали, что война окончена. Немецкая комендатура уже огласила несколько распоряжений, и некоторые из них в данных условиях выглядели совершенно нелепыми. На одном из зданий рынка Анджей увидел объявление, запрещающее связывать домашнюю птицу способом, причиняющим ей боль.
Он рассмеялся и указал Ромеку на это объявление.
— Боюсь, по отношению к людям они не будут чувствовать подобных угрызений совести,— сказал Ромек. И сразу стал серьезен.
По сути дела, мальчики не очень-то сознавали, что они едут по окраине города, занятого противником. Здесь не чувствовалось ни паники, ни какого-нибудь особого возбуждения. Женщины торговали яйцами, аптекарь стоял на пороге своего заведения и глазел на приезжих, хотя в аптеке, как обычно в базарный день, было многолюдно и его помощник едва справлялся с наплывом клиентов. И только в месте скопления телег, ожидающих паром, чувствовалось какое-то напряжение. Переправившись через реку, люди двигались в сторону Сохачева, им казалось, что там безопасно, хотя еще совсем недавно именно оттуда доносилась артиллерийская канонада.
Аптекарь сказал Ромеку!
— Ох, уважаемый, что там творилось неделю назад! Я думал, земля разверзнется... А какое стояло зарево...
Зарево было видно еще из Пустых Лонк. Ромек старался представить себе, как это выглядело вблизи.
Ромек еще раз показал себя отличным возницей, как-то так проскользнул между сгрудившимися телегами, что оказался третьим в очереди к парому. Он очень быстро пробрался к переправе — остальное уже от него не зависело. Тут уж зависело от самих лошадей, наспех сколоченный паром немного выступал над уровнем острова, и лошадям приходилось прыгать с парома на берег и тянуть за собой телеги. Тем, что отказывались от прыжка, приходилось подставлять широкий деревянный настил. Но лошади из Пустых Лонк охотно послушались Ромека и прыгнули с легкостью. Ромек был в восторге.
— Погляди, какие умные кобылы! — заставлял он Анджея разделить его восторг. Но Анджей относился к лошадям по-городскому, равнодушно, и в ответ лишь пробормотал что-то себе под нос.
Когда они выбрались на другой берег, пейзаж сразу изменился, и сразу же изменилось настроение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203