— Он сложил части. Ему не знакомо звездное волшебство, но когда части соответствуют друг другу, он это видит.
Диллан в знак поражения насмешливо поднял руки.
— Похоже, совершенно необученные для такой работы подходят лучше. Малые знания не помощь, а помеха. Давайте, дети. Посмотрим, что вы можете сделать без моего вмешательства.
В конце концов после долгих трудов им удалось собрать флаер.
— Остается вопрос, полетит ли он, — сказал лорд Бардон.
— Есть только один способ проверить это. — Прежде чем кто-либо успел возразить, лорд Диллан сел за приборы управления. Но когда его рука протянулась к кнопкам, рядом оказался Кинкар, который чувствовал, что должен принять участие в испытании.
Может быть, Диллан приказал бы ему выйти, но было уже поздно: звездный повелитель небрежно нажал нужную кнопку, и они поднялись — не с той ужасающей скоростью, как в прошлом полете Кинкара, но медленно; машина негромко гудела.
— Ну, по крайней мере не взорвалась сразу, — заметил лорд Диллан. — Но я не стал бы на ней участвовать в гонках…
Теперь они были над башнями крепости. И Воркен, видя, как они пролетают мимо ее насеста, тоже поднялась в воздух и принялась летать вокруг машины, испуская удивленные крики. Людей идущих, людей, едущих на ларнгах, она понимает, привыкла с детства. Но люди в ее собственной стихии — это совсем другое дело.
Кинкар, слишком хорошо помнивший нападение горного са-морда, пытался отогнать ее. Воркен не может своим весом разбить флаер, как тот гигант. Но если вцепится лорду Диллану в лицо, может всех погубить. Ее круги становились все меньше, любопытство побеждало осторожность. И вот она села на спинку сиденья и просунула между ними длинную шею, интересуясь, что будет дальше.
— Одобряешь? — спросил у нее Диллан.
Она что-то пропищала, словно отвергая глупый вопрос. Видя, что она спокойна, Кинкар не пытался убрать ее.
Диллан начал испытывать восстановленную машину. Она не очень отзывалась на повороты и изменение скорости, но поддавалась управлению. И Диллан считал, что ею можно воспользоваться для осуществления их плана. Пролетев над долиной, которую сторожит крепость, и сделав круг над горами, он с толчком, но достаточно спокойно посадил флаер во дворе.
— Не в лучшей форме, но нас доставит… — был его вердикт, сообщенный жителям крепости и аборигенам из четырех освобожденных партий рабов. Лучники из крепости теперь постоянно следили за горной дорогой и освобождали всех несчастных, которых проводили по ней.
Этими людьми командовал Капал. Из тех освобожденных, в ком оставалась сила духа и стойкость, он постепенно создавал боевую группу. Часто приходил в отчаяние, но тем более упорно обучал их, чем меньше они соответствовали его представлениям и надеждам. Он с готовностью ухватился за луки и теперь тренировал своих людей, в том числе нескольких женщин из числа освобожденных рабов, и требовал изготовить еще. Он настаивал, что пришла пора ему возглавить поход.
— Вот в чем дело, лорд. — Он накануне вечером отыскал лорда Бардона и принялся уговаривать его. — Эти люди слишком долго были рабами. Они думают как рабы, считают, что никто не устоит перед Темными. Но дайте им только раз захватить этих слуг-погонщиков рабов или, еще лучше, окрасить свои стрелы кровью этих пожирателей грязи, и они станут совсем другими. Они должны испытать вкус победы, и тогда снова смогут считать себя людьми!
— Если бы у нас было время, я бы согласился. Капал, потому что ты говоришь как вождь, понимающий, как вдохновить людей и научить сражаться. Но времени у нас нет. Если Темные обнаружат нас, мы будем уничтожены и у нас не будет даже возможности встретиться в честной схватке. Нет, мы должны действовать быстро, уверенно и безжалостно. И как можно скорее!
Катал дал им ключ к тому, что может стать их единственным преимуществом. Изредка все Темные собираются в своих кораблях-башнях. Несмотря на междоусобицы, на вражду и ссоры, они по-прежнему поддерживают общение, обмениваются припасами, новостями и людьми.
Над местными традициями они смеются, топчут их, когда обнаруживают, но сами не свободны от символических празднований. И наиболее устойчиво отмечают они годовщину своей высадки на Горте. Для этого они собираются со всей планеты и устраивают двухдневный праздник. Он редко проходит без кровопролития, хотя дуэли не одобряются. Аборигены в этом празднике не участвуют, им даже запрещено приближаться к кораблям-башням на день пути. И они знают, что иногда лорд не возвращается с такой встречи, и его владения переходят к другому.
— Мы надеемся, что они таким образом истребят друг друга, — сказал Катал, — используют свою мощь против своих же. Но такие перемены всегда заканчиваются для нас плохо, потому что не возвращаются обычно те лорды, которые правят нами более мягко и терпимо, а их владения получают самые безжалостные. А в последние годы таких перемен стало совсем немного…
— А сколько лордов осталось? — спросил лорд Франс. Катал вытянул пальцы, как будто хотел подсчитывать с их помощью.
— Кто может сказать, лорд? Пятьдесят владений, у каждого свой хозяин. Примерно у трети есть сыновья, младшие братья, родственники. О их женщинах мы почти ничего не знаем. Они живут тайно, под сильной охраной. Так тайно, что сейчас ходят слухи, будто их осталось совсем мало. И поэтому некоторые лорды… — Он замолчал, и его худое лицо покраснело.
— Так мало, — подхватил лорд Диллан, — что у таких, как лорд Руд, есть запретные связи. И, наверно, он не один такой. Но своим детям полукровкам они не разрешают жить.
Катал покачал головой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55