Ни человек, ни животное ничего не значили для него. Но вот Калеб прикрыл рукой кольцо. И Хигбольд потерял способность двигаться.— Хигбольд, — обратился непосредственно к нему Калеб, не пользуясь ни вежливой формой, ни титулом, — ты злой, но сильный человек. Слишком сильный. И в прошлом искусно пользовался своей силой. А теперь даже корона в твоей досягаемости, не так ли?Он говорил мягко, спокойно, без всякого страха. Никакого оружия у него не было, но сидел он без напряжения. Ненависть Хигбольда победила страх, и ему теперь больше всего хотелось превратить лицо этого человека в кровавые руины. Но он не мог даже пальцем шевельнуть.— Я думаю, — продолжал Калеб, — ты вполне насладился обладанием этим,— и он указал на кольцо.— Мое!.. — горло Хигбольда заболело, когда он произнес это единственное слово.— Нет, — Калеб покачал головой, по-прежнему мягко, словно говорил с ребенком, требующим того, что не может ему принадлежать. — Я тебе кое-что расскажу, Хигбольд. Это кольцо — подарок, и дано оно мне было добровольно. Я облегчил предсмертные страдания существа не нашего рода, а смерть ему принесли такие, как ты. Если бы ее не застали врасплох, она сумела бы защититься; ее защиту ты сейчас испытываешь на себе. Но ее обманули и использовали с такой жестокостью, что я постыдился бы назвать сделавших это людьми. Я попытался ей помочь, но мало что мог сделать. И вот мне достался этот подарок, и ее племя подтвердило, что я владею им по праву. Я хотел использовать его в добрых целях. Эта мысль заставляет тебя улыбаться, не правда ли, Хигбольд?Потом ты от имени своей леди обратился ко мне, чтобы я помог девушке, с которой ты якобы жестоко обошелся. И вот в своей слепоте я сам навлек на себя гибель. Я простой человек, но даже я кое-что понимаю. Хигбольд — верховный повелитель этой земли. Такое зло невозможно допустить, и эта невозможность превыше всех наших страхов и желаний.И я снова обратился к жителям болот и с их помощью устроил ловушку, чтобы привести тебя сюда. И ты пришел, пришел легко. А теперь… — Калеб поднял руку и оставил кольцо лежать. Оно как будто засветилось, Хигбольд устремил на него взор и больше ничего не видел. И за пределами его зрения, за зелено-красным свечением кольца, послышался голос.— Возьми кольцо, если ты так этого хочешь, Хигбольд. Снова надень его на палец. А потом иди и принимай свое королевство!Хигбольд обнаружил, что может протянуть руку. Пальцы его жадно сомкнулись вокруг кольца. Торопливо, чтобы не лишиться его снова, он надел кольцо на палец.Не посмотрев на Калеба, он повернулся и вышел из хижины, словно ее хозяина и не существовало. Собаки лежали на грязных животах, скулили слегка и облизывали сбитые лапы. Псарь сидел рядом с ними и смотрел на возвращающегося хозяина. Две лошади стояли, опустив головы, их удила покрывала пена.Однако Хигбольд не подошел к лошади, не заговорил с ожидавшим его псарем. Он повернулся лицом на югозапад и как человек, идущий к долгожданной цели и ни на что не обращающий внимания, зашагал в сторону трясины. Псарь не остановил его. С раскрытым ртом он смотрел ему вслед, пока фигуру Хигбольда не поглотил туман.Из хижины вышел Калеб, кошка сидела у него на плече. Он заговорил первым.— Возвращайся к своей леди, друг мой, и скажи, что Хигбольд отправился на поиски своего королевства. Он не вернется.И тоже направился в болота, и его тоже поглотил туман, и больше его не видели.Вернувшись в Клавенпорт, псарь рассказал леди Исбель, что видел и слышал. После этого ей стало лучше (как будто какой-то яд покинул ее тело), и она вышла из своей комнаты. И принялась раздавать милостыню из богатств Хигбольда.А когда наступило лето, она выехала на рассвете, взяв с собой только одну служанку (ту самую, что пришла с ней из дома ее отца и долго и верно служила). Сколько видели стражники, женщины двигались по большой дороге. Когда и куда они свернули, никто не знает, и больше их никогда не видели.Ушла ли она в поисках своего лорда или другого человека, кто знает? Трясина Сорн хранит свои тайны.

1 2 3 4