Шар разбился о его грудь облаком черных искр. Соперник пошатнулся, отступил на шаг-два, но не упал.
Тот, в кого пришелся удар, хлопнул в ладоши. Никакого звука не было слышно. Но тот, который бросил шар, задрожал с ног до головы, как молодое деревцо под порывом бури.
Бриксия, против своего желания, абсолютно без участия собственной воли, прошла вперед и остановилась между этими двумя. Они слегка повернули головы, и она увидела их лица в тени избитых шлемов. Лица их сожжены страстью, но она узнала в них Элдора и Зарстора, состарившихся в ненависти.
Каждый протянул руку, не упрашивая, а повелительно. Заговорили одновременно, резким тоном приказа:
-- Сокровище!
И они не исчезали, как те: разбойник, жаба, Ута, -- напротив, их фигуры стали отчетливее, ярче. Она не шевельнулась, и тогда заговорил Элдор:
-- Дай его мне, говорю я! Оно мое, я его создал, я сговорился с теми, кому не верил, я многое за него отдал. Если не отдашь добровольно, я призову тех, что служили мне, и теперь они будут служить тебе. Выбирай!
Так же настойчиво заговорил Зарстор:
-- Оно мое! Оно было призвано уничтожить меня и всех тех, кто со мной, и по праву Силы, которое я обрел, победив это Проклятие и его владельца, наслал на него то, что он пробудил против меня, -- по этому праву оно принадлежит мне!
В одной руке Бриксия держала горячий ящичек, в другой -- цветок. Ей казалось странным, что они такие тяжелые, но весили они одинаково, и она почему-то должна была удерживать равновесие между ними. Она должна быть судьей между этими двумя, произнести приговор, но как это сделать, не знала. Один из них угрожал ей -- Элдор. Слова другого, Зарстора, можно понять как оправдание и просьбу.
-- Я изготовил его!
-- Я сражался за него!
Они воскликнули это одновременно.
-- Почему? -- Ее вопрос, казалось, удивил их. Но как она может рассудить их, если так мало знает о правах каждого, о деле, из-за которого они так ненавидят друг друга?
Несколько мгновений они молчали. Потом Элдор сделал шаг к ней, протянул руки, словно собирался отобрать ящичек силой.
-- У тебя нет выбора, -- яростно сказал он. -- Те, кого я вызову, обязательно ответят. И это будет твоим проклятием!
-- Отдай ему, если испугалась! Но тогда ты никогда не узнаешь, какими пустыми были его угрозы, -- вмешался Зарстор. -- Отдай ему, и всю жизнь проведешь в страхе... и даже после жизни этот страх не кончится! Будешь, как мы, проклятая, бродить в этой пустыне.
Ящичек и цветок...
Бриксия обнаружила, что может отвести от них взгляд, высвободиться. Она посмотрела на свои руки, на то, что удерживает в равновесии.
Ящичек открылся! В нем овальный камень, его поверхность слабо светится. Свет серый, как пленка тени -- если тень может быть светом. Цветок тоже полностью раскрылся, но свет, исходящий от него, был не чисто белым, как раньше, а заленоватым, мягким и успокаивающим взор.
-- Вот оно какое, Сокровище-Проклятие, -- медленно сказала она. -- Зачем оно было сделано, Элдор, скажи правду, зачем?
Лицо его оставалось жестким и мрачным.
-- Чтобы иметь дело с врагами, я должен...
-- Нет, -- Бриксия покачала головой. -- У тебя ведь был выбор. А почему он стал твоим врагом?
Жесткое лицо стало еще суровей. "Почему? Потому что... потому что..." -- Голос смолк, Бриксия видела, как Элдор прикусил губу.
-- Ты забыл? -- спросила девушка.
Элдор сердито нахмурился, но ничего не ответил. А она повернулась к Зарстору.
-- Почему он так ненавидел тебя, что сделал эту злую вещь?
-- Я... я...
-- Ты тоже не помнишь. -- На этот раз она не спрашивала. -- Вы оба не помните, почему стали врагами... Разве теперь так уж важно, кому это принадлежит? Вам обоим это больше не нужно, разве не так?
-- Я Элдор, Сокровище мое по праву, я могу делать с ним, что хочу!
-- Я Зарстор, Проклятие принесло это, -- он развел руки, указывая на опустошенную землю вокруг.
-- Я Бриксия, -- сказала девушка, -- и ... но я не знаю, кто еще я на этот раз. Но то, что живет во мне, говорит: да будет так!
Она положила цветок на ящичек, и зеленоватый свет смешался с серым.
-- Сила уничтожения -- сила роста и жизни. Посмотрим, какая победит!
Серая пленка на камне застыла. Теперь она покрывала камень, как кора. Зеленый свет омывал ее, и кора начала трескаться, раскалываться, а под ней обнаруживался новый блеск. А свет цветка гас, лепестки его начинали увядать. Бриксия хотела отдернуть его от этого губительного камня, но рука не повиновалась ей. Все больше и больше засыхал цветок, а камень светился ярче и начал пульсировать.Но не серостью смерти -- теперь это был зеленый огонь, стремящийся разорвать оболочку, как семя, готовое к новой жизни.
А от цвтека осталась только хрупкая шелуха, тонкий скелет. А потом вообще ничего. Рука пуста. Но ящичек в другой руке тоже распадается, перестает держать камень. Превращается в пыль.
И камень больше не теплый. Если в нем живет какая-то энергия, сейчас она изолирована. Но он так прекрасен, что Бриксия ощутила благоговейный страх. Она подняла голову и посмотрела на Элдора и Зарстора.
Протянула камень Элдору.
-- Хочешь его теперь? Мне кажется, он больше не такой, каким ты его сделал, но хочешь ли ты его?
Лицо с массой жестких морщин, со следами старинной ненависти разгладилось. На нем отразилось достоинство и властность, но прежде всего -- свобода. Глаза Элдора горели, он торопливо отвел руку.
-- Этого я не делал. Его не наполняет данная мне Сила. Я больше не могу его требовать.
-- А ты? -- Бриксия предложила камень Зарстору.
Он смотрел не на нее, а на камень. Потом, не поднимая взгляда, ответил:
-- Мое Проклятие и Сокровище -- нет, это не оно. Зеленая магия -- это жизнь, а не смерть. Я не могу разрушить это, как разрушил бы Проклятие -- и тем выпустил бы его зло на всех.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39