Нет, они убивали всех: детей, женщин, мужчин, даже койотов. Койотов они очень боялись. Приехали они в своих повозках с севера. И повозки тащили не койоты, а странные животные, похожие на оленей, но очень большие, с огромными разветвленными рогами. Они действовали так, будто хотели захватить весь мир, уничтожить все остальные Толпы. Когда наши люди узнали их кровожадное безумие, Толпа объединилась с Толпой, все вместе мы встретились с ними на поле, и там умерли они и их животные. Когда они увидели, что мы побеждаем, их женщины перерезали своих детей и потом убили себя. И своих животных тоже прирезали. Ни одна Толпа не забудет эту бойню.
В их повозках мы находили странные вещи. Но было решено, что все, что они привезли с собой, проклято, потому что они вели себя как безумные. Поэтому их имущество было навалено большими грудами. На груды мы положили их тела и тела их животных. Их подожгли, и от них остался только пепел. А потом все Толпы, которые собрались, чтобы защитить свои земли, решили на совете, что на этой земле проклятие и все Помнящие должны знать это. И с тех пор ни одна Толпа там не кочевала.
Своих мертвых мы похоронили в могилах на краю этого поля крови, чтобы их дух мог уберечь нас. Но некоторые верят, – добавил он, – что никакой души у человека нет, что когда он перестает дышать, остается только тело, как изношенная одежда. Однако многие думают по-другому. Теперь, когда какая-нибудь Толпа кочует по северу, все молодые воины, все девушки, готовые выбрать спутника по шатру, вместе с Помнящими все едут к этим могилам. И здесь звучат рассказы о Белых и их безумии.
– А почему они называются Белыми?
– Волосы у них, даже у молодых, светлые, и кожа, хоть они ходят под солнцем, очень белая. Но самое странное – их глаза, они у всех одного цвета, без зрачков, как шары из полированного серебра. Внешне они люди, не то, что эти лесные создания или чудовище, которое напало на нас в доме, так что в этом смысле их можно считать нашими родственниками. Но в остальном – нет, они нам не родня.
– И Морские Акулы тоже, – твердо сказал Фейни. – Внешне они люди, как мы, но в них дух дьяволов тьмы.
Она держала прутья, на которых над костром жарилось мясо. Уже стемнело. Рин исчез. Но Сандер понимал, что койоту тоже нужно наполнить желудок, даже если в темноте таится множество опасностей. Кузнец вздрогнул, рука его легла на самострел: в тени что-то шевельнулось. Фейни взяла его за руку.
– Это Кай и Кайя, – сказала она. – Хоть ты и не доверяешь теням, в них могут быть и друзья. – И она негромко приветствовала пеканов.
Глава десятая
Фейни положила руку на голову сначала Кая, потом Кайи и по очереди посмотрела в глаза пеканов. Потом заговорила:
– Они никого не нашли. Пока судьба нам благоприятствует.
Может, и так, мрачно подумал Сандер, но все же ему было тревожно среди этих груд, где легко может спрятаться целая Толпа. Расслабляться нельзя.
Снова они дежурили по очереди ночью. Сидя на рассвете и время от времени подбрасывая в костер дрова, Сандер смотрел на Рина, прислушивался к журчанию реки внизу, к звукам ночи.
Нападение началось внезапно – только что ничего не было, а в следующее мгновение оно началось – и началось не из окружающей тьмы, а прямо в его мозгу. Сандер не мог даже крикнуть, ему нечем было защититься. Он почувствовал, что находится в другом месте, его очертания расплывались, он никого не видел – не видел того, кто его призвал, сломив его сопротивление с такой же легкостью, с какой взрослый мужчина справляется с сопротивлением ребенка.
У него не было слов, чтобы описать это ощущение. Сами его мысли были безжалостно отняты у него, они просеивались, просматривались, отдавали все, что нужно было знать нападающему. Сандер видел смутные картины: разрушенные здания, какое-то движение среди них. Но когда он пытался рассмотреть подробности, все ускользало, расплывалось, изменялось.
И вот только костер и ночь вокруг. Но Рин поднял голову, в глазах койота отражался огонь. Рядом поднялись пеканы, они оба повернулись к Сандеру. И лишь девушка продолжала спокойно спать.
Сандер услышал негромкое, глубокое рычание Рина, свист пеканов. Кузнец поднял руки, потер лоб, он чувствовал себя слабым и испуганным. Ни один Помнящий даже не намекал, что такое может случиться с человеком. Сандер сомневался в утверждениях Фейни об «ищущей мысли» – может, именно это она имела в виду, эту невидимую, непреклонную волю? Кто «искал» его – и с какой целью? Сандер чувствовал, что подвергся насилию. Кто-то вторгся в его мозг.
Кай засвистел, обнажил зубы. Кузнец вздрогнул от такой открытой враждебности. Рин… Сандер быстро взглянул на койота. Животное продолжало негромко рычать. Но когда Сандер пристально взглянул в глаза Рину, рычание смолкло. Кузнец, который никогда не пытался общаться с койотом так, как Фейни со своими пеканами, понял, что Рин тоже ощутил это чуждое вторжение в его мозг, но теперь понял, что Сандер снова стал самим собой.
Кузнец хотел разбудить Фейни, расспросить ее, что могло вызвать это нападение. Ведь это явно действия какого-то шамана, а не обычного человека. Но когда улеглись страх и первое отчаяние, он почувствовал растущий гнев. Никто не должен знать, как им воспользовались. Он чувствовал какое-то презрение в этом исследовании его мыслей, как будто он мало что значит для того, кто на мгновение захватил над ним умственный контроль. Нет, он не будет ее спрашивать.
Вместо этого Сандер начал рыться в своем мешке. При этом он про себя повторял тайные рабочие слова. Смутно он припоминал, что говорил как-то отец. Есть такие места из времени Прежде, где чуждые влияния могут подчинить себе человека, заставить выполнять неведомую службу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60