Ответ не устроил Эша. Он уже собирался заговорить снова, но вмешался Келгариес:
– Если на то пошло, никто из нас не имеет права на окончательное решение. Уолдор уже послал рапорт о шпионаже. Мы должны подождать приказов Совета.
Ратвен с трудом поднялся из кресла. Форма плотно обтягивала его грузное тело.
– Верно, полковник. А пока я бы посоветовал вам проверить организацию работы на своем участке.
Не говоря больше ни слова, он направился к двери.
Уолдор вопросительно посмотрел на оставшихся. У него было полно работы, и он ждал, когда его кабинет освободят. Но Эш не собирался уходить. Он чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля, что вот-вот наступит кризис, намного более серьезный, чем простое упущение службы безопасности. Всегда ли враг на другой стороне планеты? Или он носит ту же форму и преследует те же цели?
Он вышел в коридор, все еще сомневаясь. Келгариес, шагавший чуть впереди, оглянулся.
– Зря ты артачишься. У нас ведь связаны руки, – пробормотал он, словно стыдясь сказанного.
– Выходит, ты за применение редакса?
И снова Эшу показалось, что земля уходит у него из-под ног.
– А разве мое согласие что-то значит? Все дело в том, сможем ли мы справиться с проблемой. Ты только представь, что в их распоряжении было восемнадцать месяцев, а может, и все двадцать… – полковник сжал кулаки. – И потом, вряд ли их остановят соображения гуманности…
– Значит, ты веришь, что Ратвену удастся получить одобрение Совета?
– Когда имеешь дело с напуганными людьми, они слышат только то, что им хочется слышать. Ко всему прочему они глухи. Кроме того, у нас нет доказательств, что редакс может быть опасен.
– Да, но мы использовали его в условиях строжайшего контроля. Ускорить процесс – значит наплевать на все меры предосторожности. Отправить группу мужчин и женщин в их расовое прошлое и надолго оставить их там… – Эш тряхнул головой.
– Ты принимал участие в «Операционном Ретрограде» с самого начала. Кому как не тебе знать, что работа проходила достаточно успешно.
– Но мы действовали иначе. Мы тщательно отбирали людей и готовили их к отправке в определенные периоды истории, наиболее соответствующие их темпераменту и личностным характеристикам, к ролям, которые они в силах успешно сыграть. Но и тогда был определенный процент неудач. А мы сейчас говорим о том, чтобы поместить людей не в прошлое, а в прототипы их собственных предков – интеллектуально и эмоционально. А это совсем другое. Апачи записались добровольцами. Они прошли все тесты, с ними поработали психологи. Но они – сегодняшние американцы, а не кочевники, жившие два или три века назад. Если сломать определенные барьеры, то в конечном итоге можно сломать и все остальные.
Келгариес нахмурился.
– Ты имеешь в виду… ты хочешь сказать, что их сознание окончательно вернется в прошлое и потеряет всякую связь с настоящим?
– Да, именно. Образование и подготовка – все это хорошо. Но нельзя допускать полного пробуждения расовой памяти. Процесс должен идти медленно, иначе не миновать беды.
– Но у нас совсем нет на это времени. Уверен, что Ратвен добьется своего и Уолдор его поддержит.
– В таком случае нужно предупредить Фокса и остальных. У них есть возможность выбирать.
– Ратвен сказал, что его предложение примут, – голос полковника звучал неуверенно.
Эш фыркнул.
– Я поверю в это только тогда, когда услышу собственными ушами.
– А не могли бы мы…
Эш повернулся и недовольно посмотрел на полковника.
– О чем ты?
– Ты же сам сказал, что во время путешествий по эпохам у нас бывали неудачи. Мы никогда этого не исключали и принимали такую возможность, хотя нам и было больно. Когда мы искали добровольцев для нашего проекта, мы неизменно давали им понять, что всегда существует определенный риск. Мы набрали три группы – эскимосов, апачей и островитян. Их специально отобрали, учитывая исторически доказанную способность этих народов к выживанию. Благодаря этому они могут стать колонистами на очень разных планетах. Итак, эскимосы и островитяне не предназначались для отправки в миры, указанные на скопированных дисках. Но на Топазе ждут апачей. Поэтому нам следует отправить их туда как можно быстрее. Да, дело дрянь, как ни крути.
– Я обращусь прямо к Совету!
Келгариес пожал плечами.
– Хорошо. Можешь рассчитывать на мою поддержку.
– Думаешь, это безнадежно?
– Ты же знаешь этих бюрократов. Тебе следует поспешить, если хочешь опередить Ратвена. Он наверняка пойдет к Стентону, Ризу и Маргейту. Он давно ждал такого случая!
– Но если мы выступим в прессе, нас поддержит общественное мнение…
– Ты ведь это не всерьез, так? – в голосе Келгариеса послышались холодные нотки.
Эш покраснел. Это было заметно даже сквозь темный загар. Нарушение секретности было сродни кощунству. Он начал отряхивать ладонями брюки, словно желая очистить их от какой-то невидимой грязи.
– Нет, – бесцветным голосом произнес Эш, – конечно, я не имел в виду ничего такого. Я свяжусь с Хоугом, и будем надеяться на лучшее.
– А тем временем, – как ни в чем не бывало продолжал Келгариес, – мы будем делать все от нас зависящее, чтобы ускорить осуществление нашей программы. Я рекомендовал бы тебе отправиться в Нью-Йорк, и чем быстрее, тем лучше.
– Мне? Но почему? – в голосе Эша сквозило подозрение.
– Потому что я не могу сейчас уехать, не нарушив приказа. А это может навредить нам. Встреться с Хоугом и поговори с ним лично, растолкуй, что к чему. Он должен знать все факты, иначе он не сможет противостоять Стентону перед Советом.
1 2 3 4 5 6 7 8