А
колдеры ведь тоже "за морем". Неясный термин. Похоже, источник всего
там.
Свои сведения он передавал волшебницам в Эсткарп, спрашивая у них, в
свою очередь, новостей. Единственное, в чем он был уверен: пока его
пополнения приходят из древней расы, ему нечего бояться
проникновения чужаков. Помимо способности общаться с землей и ее
дикими обитателями, у этих людей была способность чуять чужаков.
Еще три поддельных сокола обнаружили в горах. Все были уничтожены
при захвате, и Саймон мог рассматривать лишь разбитые обломки.
Оставалось загадкой, откуда они прилетели и с какой целью.
Ингвальд, помощник Саймона, еще раз оглянулся на сцену уничтожения,
которую они покидали.
- Главный отряд с добычей уже далеко в холмах, капитан. На этот раз мы
захватили добычу с определенной целью, а из-за этого огня они даже не
будут знать, сколько попало в наши руки! Там четыре ящика стрел и
пища.
- Слишком много для легкого отряда. - Саймон нахмурился, мысли его
вернулись к повседневным делам. - Похоже, Ивьян собирается устроить
главную стоянку где-то поблизости и здесь базировать свои отряды.
Возможно, он собирается двинуть к границам большие силы.
- Я не понимаю этого, - медленно сказал Ингвальд. - Почему все это
вдруг выскочило из ничего? Мы не были кровными братьями берегового
народа. Они оттеснили нас вглубь, когда приплыли из-за моря. Но
десять поколений мы жили с ними в мире, каждый шел своим путем и не
мешал другому. Мы не склонны к войне, и нет никаких причин для
внезапного нападения на нас. Но когда это началось, то шло так, будто
давно готовилось.
- Но, возможно, не Ивьяном. - Саймон заставил свою лошадь идти рядом
с лошадью Ингвальда. - Мне нужен пленник, Ингвальд, один из тех, кто
забавлялся там, у фермы.
В темных глазах Ингвальда вспыхнула искра. "Если такого возьмут,
капитан, его приведут к вам."
- Живого и способного говорить! - предупредил Саймон. - Живого и
способного говорить, - согласился Ингвальд. - Мы тоже считаем, что у
одного из них можно кое-что узнать. Но мы никогда их не находим,
только их работу. И, думаю, они оставляют ее сознательно - как
предупреждение и угрозу.
- Загадочно. - Саймон размышлял вслух, снова обдумывая занимавшую
его проблему. - По-видимому, кто-то считает, что нас можно запугать
жестокостью. Этот кто-то не понимает, что такими методами вызывает
как раз противоположную реакцию. Или, - добавил он после недолгого
молчания, - это делается нарочно, чтобы разъярить нас и направить
нашу ярость против Ивьяна и Карстена, поджечь границу, втянуть
Эсткарп в войну, а потом ударить в другом месте.
- Возможно, и то, и другое, - предположил Ингвальд. - Я знаю, капитан,
что вы ищете чье-то присутствие в войсках Карстена, слышал о том, что
найдено в Салкаркипе, о продаже людей в Горм. В этом нам не грозит
опасность: мы знаем, когда приходит ненастоящий человек, как всегда
знали, что вы из другого мира.
Саймон удивленно обернулся и увидел, что собеседник спокойно
улыбается.
- Да, пришелец из чужого мира, ваш рассказ стал известен, но уже после
того, как мы поняли, что вы не наш. В то же время вы каким-то
странным образом сродни нам. Нет, Колдер не может так легко говорить
в наших советах. Не может враг жить и среди фальконеров: соколы чуют
его присутствие.
- Как это? - Птица или зверь скорее ощущают присутствие чужого, чем
даже те, кто обладает Силой. И те, кто подобен людям из Горма,
обнаружат против себя и птиц, и зверей. Так соколы Орлиного Гнезда
служат своим хозяевам вдвойне и обеспечивают безопасность гор.
Но еще до конца дня Саймону довелось узнать, что хваленая
безопасность границ не более прочна, чем хрупкое птичье тело. Они
осматривали добычу, и Саймон велел отложить в сторону то, то
предназначено для Орлиного Гнезда, когда услышал оклик часового и
ответ фальконера. Радуясь возможности отправить сокольничьим их
долю и тем освободить своих людей, Саймон поехал вперед.
Всадник не последовал обычаю. Его птичий шлем был закрыт, как будто
он находился среди врагов. И не только это заставило Саймона
остановиться. Люди его отряда встревожились, собираясь в круг.
Саймон тоже чувствовал зарождающееся подозрение.
Трегарт подъехал к молчаливому всаднику и, не вступая в объяснения,
схватил его за оружейный пояс. Он испытал легкое удивление: сокол,
сидевший на луке седла, не поднялся при нападении на его хозяина.
Саймон захватил фальконера врасплох, и тот не успел даже извлечь
оружие. Но он быстро пришел в себя, всем весом навалился на Саймона,
увлекая его за собой на землю, где одетые в кольчужные рукавицы руки
потянулись к горлу Трегарта.
Это было подобно борьбе со стальной машиной, и через несколько
секунд Саймон знал, что пытается совершить невозможное: справиться
голыми руками с тем, что находилось под личиной фальконера, нельзя.
Но он был не один: другие руки схватили его противника, прижали его к
земле, хотя незнакомец яростно отбивался.
Саймон, растирая горло, встал на колени. - Снимите с него шлем! -
Ингвальд занялся ремнями шлема, с трудом распутав их.
Они собрались вокруг прижатого к земле незнакомца, который не
переставал отбиваться. У фальконеров были некоторые врожденные
черты внешности: рыжеватые волосы и желто-карие глаза, как и у их
пернатых слуг. Внешне пленник был настоящим фальконером. Но и
Саймон, и все остальные собравшиеся знали, что он не подлинный
житель горной страны.
- Крепко свяжите его! - приказал Саймон. - Я думаю, Ингвальд, мы
нашли то, что искали. - Он подошел к лошади, которая принесла
псевдосокольничьего в их лагерь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54