Корабль у него только что получил пробоину, а сам он слишком хорошо знает цену деньгам, чтобы дать ему затонуть. Дай ты мне ради бога дочитать главу.
На этом рассказ должен бы кончиться. Автор стремится к концу всей душой, так же как стремится к нему читатель. Но нам надо еще спуститься на дно колодца за истиной.
На следующий день субъект с красными руками и в синем горошчатом галстуке, назвавшийся Келли, явился на дом к Энтони Рокволлу и был немедленно допущен в библиотеку.
- Ну что же, - сказал Энтони, доставая чековую книжку, неплохо сварили мыло. Посмотрим, - вам было выдано пять тысяч?
- Я приплатил триста долларов своих, - сказал Келли. Пришлось немножко превысить смету. Фургоны и кэбы я нанимал по пяти долларов; подводы и двуконные упряжки запрашивали по десяти. Шоферы требовали не меньше десяти долларов, а фургоны с грузом и все двадцать. Всего дороже обошлись полицейские - двоим я заплатил по полсотне, а прочим по двадцать и по двадцать пять. А ведь здорово получилось, мистер Рокволл? Я очень рад, что Уильям А. Брэди не видел этой небольшой массовой сценки на колесах; я ему зла не желаю, а беднягу, верно, хватил бы удар от зависти. И ведь без единой репетиции! Ребята были на месте секунда в секунду. И целых два часа ниже памятника Грили даже пальца негде было просунуть.
- Вот вам тысяча триста, Келли, - сказал Энтони, отрывая чек. - Ваша тысяча да те триста, что вы потратили из своих. Вы ведь не презираете денег, Келли?
- Я? - сказал Келли. - Я бы убил того, кто выдумал бедность.
Келли был уже в дверях, когда Энтони окликнул его.
- Вы не заметили там где-нибудь в толпе этакого пухлого мальчишку с луком и стрелами и совсем раздетого? - спросил он.
- Что-то не видал, - ответил озадаченный Келли. - Если он был такой, как вы говорите, так, верно, полиция забрала его еще до меня.
- Я так и думал, что этого озорника на месте не окажется, - ухмыльнулся Энтони. - Всего наилучшего, Келли!

1 2 3