ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
перед стенами города завязалась плохо организованная схватка; трещали выстрелы, свистели пули и лязгали сабли.
С другой стороны, и наступающая сиборнальская армия оказалась не в силах сохранить стройный порядок, свойственный ее частям еще недавно. Молодые бойцы решительно бросились вперед, постановив любой ценой уберечь Истуриачу от опасности. Пушки, которые катили две сотни миль, для того чтобы начать успешную бомбардировку панновальских городов, были позабыты и брошены, поскольку при сложившемся положении картечь могла перебить как вражеские части, так и своих.
Завязалась дикая рукопашная. Выл ветер, часы уходили за часами, падали убитые, лойси и двулойси оскальзывались в собственной крови. Ярость битвы нарастала. Отряд сиборнальской кавалерии сумел прорваться сквозь схватку и занять мост, отрезав панновальцев, которые дрались под самыми стенами Истуриачи.
Сиборнальский авангард, выдвинувшийся вперед в это время, состоял их трех разноплеменных частей: могучие ускуты, отряды из Шивенинка и прославленная пехотная часть из Брибахра. Эти три соединения продвигались при поддержке фагоров.
Вместе с передовым отрядом ускутов находился архиепископ-военачальник Аспераманка. Верховный военачальник был заметной фигурой. Он был облачен в голубую кожаную куртку с тяжелым воротом и поясом, ноги обуты в высокие, по бедра, черные кожаные сапоги с отворотами. Аспераманка был высок и с виду довольно неловок и славился своей спокойной речью и даже застенчивостью в час, когда не было нужды отдавать приказы. Военачальника очень боялись.
Кое-кто утверждал, что Аспераманка уродлив. И правда: его голова была почти квадратной, лицо – отчетливо-треугольным, словно его произвели на свет геометры, решившие применить свои навыки в деторождении. Его характерной чертой была гневная складка, навечно залегшая между бровями, тонкий выступающий нос и тяжелые веки, под которыми скрывались внимательные глаза. Гнев в лице Аспераманки был наиболее приметной чертой, своего рода приправой, придающей вкус основному блюду – облику командующего. Были такие, кто принимал этот гнев за гнев Божий.
Голову Аспераманки прикрывала черная кожаная широкополая шляпа, а над шляпой развевался флаг церкви и бога Азоиаксика.
Пехотинцы Шивенинка и Брибахра устремились вперед, чтобы вступить в схватку с врагом. Видя, что исход боя решается в пользу Сиборнала, архиепископ-военачальник поманил к себе полевого командира ускутов.
– Выждите десять минут и идите в наступление, – приказал он.
Полевой командир нетерпеливо запротестовал, но ему было приказано молчать.
– Придержите свои силы, – сказал Аспераманка. Он указал затянутой в черную перчатку рукой на пехоту Брибахра, выстрелами прокладывающую себе дорогу. – Пусть потеряют немного крови.
В данное время Брибахр соперничал с Ускути за господство над северными народами. Пехота Брибахра вступила в отчаянную рукопашную схватку и понесла значительные потери. Но части ускутов не торопились вступать в бой. Малонаселенный Шивенинк слыл самой мирной областью Сиборнала среди северных народностей. То был дом Святого Колеса Харнабхара, священное для всех северян место; в битве участвовала жалкая горстка жителей Шивенинка.
Смешанный эскадрон шивенинкской конницы и отряда фагоров возглавлял лейтенант Лутерин Шокерандит. Он держался благородно и с достоинством и был заметен даже на фоне многих других воинственных фигур благородных сиборнальских господ.
Сейчас Шокерандиту сравнялось уже тринадцать лет и три теннера. Больше года прошло с тех пор, как он распрощался со своей нареченной, Инсил, и покинул Харнабхар, чтобы поступить на военную службу в Аскитоше.
Военная муштра вытопила из его тела последний жирок, накопленный за год, проведенный в беспамятстве. Он похудел, приобрел отличную выправку, походка стала небрежной, но пружинистой, что свойственно военным, вид – чванливым, но одновременно немного виноватым. И то, и другое и раньше было ему присуще, ибо было проявлением неуверенности, которую он старался скрыть.
Поговаривали, будто молодой Шокерандит сумел получить чин лейтенанта только благодаря тому, что его отец – Хранитель Колеса. Многие, даже его ближайший друг Умат Эсикананзи, гадали, как Лутерин поведет себя в бою. В характере и поведении Лутерина оставалось нечто – возможно, следствие помрачения, случившегося с ним сразу после смерти брата, – что заставляло его сторониться товарищей. Но оказавшись в седле своего лойся, он становился воплощением полной уверенности.
У него отросли длинные волосы, лицо похудело, стало орлиным, глаза горели. Восседая верхом на полуобритом лойсе и напоминая скорее фермера, чем солдата, Лутерин криком приказал своему эскадрону приготовиться к атаке, и выражение грозного восторга в его лице мгновенно превратило его в вожака, за котором стоило идти в бой. Лутерин бросился вперед, избрав целью мост, переходивший из рук в руки. По пути к мосту Лутерин оказался достаточно близко от Аспераманки, чтобы услышать сказанное тем: «Пусть потеряют немного крови». Такой предательский план подстегнул молодого Шокерандита лучше пронзительного звука трубы. Не сдерживая гнев, пришпорив лойся, он вскинул над головой затянутый в перчатку кулак.
– Вперед! – закричал он.
Вслед за ним эскадрон устремился на врага. На лилейно-белом стяге конницы Шивенинка красовался круглый знак Колеса, его внутренний и внешний круги соединялись волнистыми линиями. Треща на ветру, флаг летел над мчащимися на врага всадниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
С другой стороны, и наступающая сиборнальская армия оказалась не в силах сохранить стройный порядок, свойственный ее частям еще недавно. Молодые бойцы решительно бросились вперед, постановив любой ценой уберечь Истуриачу от опасности. Пушки, которые катили две сотни миль, для того чтобы начать успешную бомбардировку панновальских городов, были позабыты и брошены, поскольку при сложившемся положении картечь могла перебить как вражеские части, так и своих.
Завязалась дикая рукопашная. Выл ветер, часы уходили за часами, падали убитые, лойси и двулойси оскальзывались в собственной крови. Ярость битвы нарастала. Отряд сиборнальской кавалерии сумел прорваться сквозь схватку и занять мост, отрезав панновальцев, которые дрались под самыми стенами Истуриачи.
Сиборнальский авангард, выдвинувшийся вперед в это время, состоял их трех разноплеменных частей: могучие ускуты, отряды из Шивенинка и прославленная пехотная часть из Брибахра. Эти три соединения продвигались при поддержке фагоров.
Вместе с передовым отрядом ускутов находился архиепископ-военачальник Аспераманка. Верховный военачальник был заметной фигурой. Он был облачен в голубую кожаную куртку с тяжелым воротом и поясом, ноги обуты в высокие, по бедра, черные кожаные сапоги с отворотами. Аспераманка был высок и с виду довольно неловок и славился своей спокойной речью и даже застенчивостью в час, когда не было нужды отдавать приказы. Военачальника очень боялись.
Кое-кто утверждал, что Аспераманка уродлив. И правда: его голова была почти квадратной, лицо – отчетливо-треугольным, словно его произвели на свет геометры, решившие применить свои навыки в деторождении. Его характерной чертой была гневная складка, навечно залегшая между бровями, тонкий выступающий нос и тяжелые веки, под которыми скрывались внимательные глаза. Гнев в лице Аспераманки был наиболее приметной чертой, своего рода приправой, придающей вкус основному блюду – облику командующего. Были такие, кто принимал этот гнев за гнев Божий.
Голову Аспераманки прикрывала черная кожаная широкополая шляпа, а над шляпой развевался флаг церкви и бога Азоиаксика.
Пехотинцы Шивенинка и Брибахра устремились вперед, чтобы вступить в схватку с врагом. Видя, что исход боя решается в пользу Сиборнала, архиепископ-военачальник поманил к себе полевого командира ускутов.
– Выждите десять минут и идите в наступление, – приказал он.
Полевой командир нетерпеливо запротестовал, но ему было приказано молчать.
– Придержите свои силы, – сказал Аспераманка. Он указал затянутой в черную перчатку рукой на пехоту Брибахра, выстрелами прокладывающую себе дорогу. – Пусть потеряют немного крови.
В данное время Брибахр соперничал с Ускути за господство над северными народами. Пехота Брибахра вступила в отчаянную рукопашную схватку и понесла значительные потери. Но части ускутов не торопились вступать в бой. Малонаселенный Шивенинк слыл самой мирной областью Сиборнала среди северных народностей. То был дом Святого Колеса Харнабхара, священное для всех северян место; в битве участвовала жалкая горстка жителей Шивенинка.
Смешанный эскадрон шивенинкской конницы и отряда фагоров возглавлял лейтенант Лутерин Шокерандит. Он держался благородно и с достоинством и был заметен даже на фоне многих других воинственных фигур благородных сиборнальских господ.
Сейчас Шокерандиту сравнялось уже тринадцать лет и три теннера. Больше года прошло с тех пор, как он распрощался со своей нареченной, Инсил, и покинул Харнабхар, чтобы поступить на военную службу в Аскитоше.
Военная муштра вытопила из его тела последний жирок, накопленный за год, проведенный в беспамятстве. Он похудел, приобрел отличную выправку, походка стала небрежной, но пружинистой, что свойственно военным, вид – чванливым, но одновременно немного виноватым. И то, и другое и раньше было ему присуще, ибо было проявлением неуверенности, которую он старался скрыть.
Поговаривали, будто молодой Шокерандит сумел получить чин лейтенанта только благодаря тому, что его отец – Хранитель Колеса. Многие, даже его ближайший друг Умат Эсикананзи, гадали, как Лутерин поведет себя в бою. В характере и поведении Лутерина оставалось нечто – возможно, следствие помрачения, случившегося с ним сразу после смерти брата, – что заставляло его сторониться товарищей. Но оказавшись в седле своего лойся, он становился воплощением полной уверенности.
У него отросли длинные волосы, лицо похудело, стало орлиным, глаза горели. Восседая верхом на полуобритом лойсе и напоминая скорее фермера, чем солдата, Лутерин криком приказал своему эскадрону приготовиться к атаке, и выражение грозного восторга в его лице мгновенно превратило его в вожака, за котором стоило идти в бой. Лутерин бросился вперед, избрав целью мост, переходивший из рук в руки. По пути к мосту Лутерин оказался достаточно близко от Аспераманки, чтобы услышать сказанное тем: «Пусть потеряют немного крови». Такой предательский план подстегнул молодого Шокерандита лучше пронзительного звука трубы. Не сдерживая гнев, пришпорив лойся, он вскинул над головой затянутый в перчатку кулак.
– Вперед! – закричал он.
Вслед за ним эскадрон устремился на врага. На лилейно-белом стяге конницы Шивенинка красовался круглый знак Колеса, его внутренний и внешний круги соединялись волнистыми линиями. Треща на ветру, флаг летел над мчащимися на врага всадниками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22