Далее события развивались следующим образом. Аддевекар умер, и дочь осталась хозяйкой имения. Она решила действовать незамедлительно. Ее не остановил даже мой отказ…– Не понимаю, почему ты решил ей отказать? – спросил Ши.– Потому что тоже хочу жить долго, – сказал Шейх, – Фитис имела на Змеиный Камень не больше прав, чем я. О боги, если бы я знал, для кого старюсь…– Но зачем ей понадобилось опустошать лавку Ши и подсовывать мне собак? – недоуменно спросил варвар, которому вся эта истории казалась совершенно невероятной.– Все очень просто, – вздохнул Чилли, – она просто хотела меня поторопить. Знала, что я не стану приниматься за дело без помощников. По Шадизару гуляли слухи о некоем северянине и еще одном человеке по прозвищу Ловкач, которые однажды вместе со мной участвовали в одном хитром деле. И Фитис смекнула, кто мне нужен. Но Ловкач превратился в преуспевающего лавочника, у северянина тоже были деньги. Тогда она и разыграла два небольших представления, целью которых было вас разорить и свести под крышей моего дома.– Три представления, – добавил Ши, – она еще украла мою одежду.– Когда Конан рассказал мне историю с собаками и боевым конем, я, конечно, догадался, кто за ней стоит, но ничего не стал говорить киммерийцу: хотелось посмотреть, что будет дальше. Решил, что Фитис просто отыгрывается на моих приятелях. Я принял вызов и поспешил завладеть камнем. Как вы знаете, наше предприятие увенчалось полным успехом. Я подкупил жрецов, чтобы они благословили ночное действо на шамашане, подарил Бехмету горшок вендийского банга – сильнейшего наркотического зелья, к коему сей дост йный сын своего отца имеет пагубное пристрастие – и намекнул, что подкину еще. После того, как наш храбрый Шелам успешно изобразил ожившего мертвеца и объявил, что братья должны вернуть деньги и шкатулку, отступление было отрезано, и Бехмет вынужденно распрощался со второй молодостью. Он знал о Змеином Камне, но, думаю, предпочел долгой жизни туманные видения, вызываемые вендийским зельем. Правда, в одном я перестарался: произнес для пущего эффекта настоящее стигийское заклинание, переписанное в сафьяновую нигу из одной древней рукописи. Эффект превзошел ожидания: несчастный Раббас ожил и даже пытался выбраться из ямы. Впрочем, второе заклинание позволило его душе отлететь на Серые Равнины.Я ждал, что Фитис постарается завладеть камнем и, признаться, даже приписал вылазку шуххрийских воров ее усилиям. Боги, как я недооценил эту женщину!Вчера утром, когда за мной пришли из дворца наместника, удивленного дерзким похищением драгоценностей, я решил, что Фитис отважилась на этот отчаянный шаг, чтобы хотя бы ночь провести со своим возлюбленным. Хеир-Ага был весьма доволен, что я сразу объявил имя похитительницы. Мы отправились с небольшим отрядом в имение покойного Аддемекара, но никого там не обнаружили. Мне надо было сразу догадаться, что Фитис задалась целью выманить меня из дома!Она явилась сюда в сопровождении своей старой няньки и блестяще разыграла последнюю сцену задуманного ею спектакля. Страстные объятия молодого пылкого киммерийца, змея, лишенная яда, которую она заранее спрятала в складках одежды… Оставалось только проглотить лист дерева акчар, сок коего дарит некое подобие смерти, чтобы оказаться в самом холодном месте дома, где, согласно всем предписаниям, и должен храниться Змеиный Камень Тонкий расчет и бесстрашный танец на лезвии ножа… О Индра, что за женщиа!Шейх Чилли умолк и впервые за многие годы сделал глоток вина.– Одного не понимаю, – сказал Конан, последовав этому доброму примеру, – как она выбралась из подвала?– Исчезновение Ахбеса все объясняет, – рассеянно отвечал Чилли, – думаю, она его подкупила.– Прямо не женщина, а демон какой-то, – проворчал варвар, – не проще ли было дать хромому денег, чтобы он сам вынес камень?– Может быть и проще, – задумчиво молвил Шейх Чилли, – но, сдается мне, Фитис немало времени провела за вендийской игрой, двигая фигуры по черным и белым клеткам. А в игре сей ценится не только победа, но и изящество комбинаций…Стук в дверь прервал его слова. Вошел слуга и доложил, что хозяина желают видеть. Следом появилась высокая старуха в черном.– Госпожа передает приветы почтенному обществу, – сказала она не слишком любезно, – и просит в знак уважения принять подарки.– Где она? – вскричал Шейх, вскакивая.– Во дворце наместника, – был ответ, – готовится к свадьбе. Подарки во дворе.Шейх Чилли, Ловкач Ши и Конан-киммериец спустились вниз.Вдоль ограды аккуратно стояли кувшины, горшки, блюда, супницы, котлы, сковороды, курильницы, жаровни, бочонки – вся посуда и утварь из лавки Шелама.А в тени под навесом лежали на траве огромные псы в железных масках и шипастых бронях и стоял великолепный конь с железными когтями на копытах и белой отметиной на задней ноге.В тот вечер Шейх Чилли записал в «Книге тысячи песчинок»: «Напрасно мужчины гордятся красотой и мудростью; в сердцах у женщин с изогнутыми бровями всесильный бог любви делает, что хочет. Когда сердце, как соломенная хижина, сгорает в огне любви, какой человек, как бы он ни был мудр, поймет замысел женщины? Это столь же невозможно, как старику подняться на горные пики, а ветреному юноше удержать богатство.»
Конан ничего не ведал о сем изречении, и все же оно оказалось пророческим. Деньги легко пришли к варвару, сделав его богачом, и так же легко растаяли без следа.Но это уже другая история.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22