Когда они исполнили ее в третий раз, в сопровождении двух псов
появился Визгун и дал понять, что хочет сообщить нечто важное. Он объявил,
что в соответствии со специальным распоряжением товарища Наполеона, "Скоты
Англии" отменяются. Исполнять гимн отныне запрещается.
Животные были ошеломлены.
- Почему? - изумилась Мюриель.
- В этом больше нет необходимости, товарищи, - твердо сказал Визгун.
- "Скоты Англии" - это была песня времен восстания. Но восстание успешно
завершено. Последним действием ее было состоявшееся сегодня наказание
предателей. Враги внутренние и внешние окончательно повержены. В "Скотах
Англии" мы выражали свое стремление к лучшему обществу, которое грядет. Но
мы уже построили его. И, следовательно, ныне эта песня не отвечает своему
назначению.
Несмотря на охвативший их страх, некоторые животные пробовали, было,
протестовать, но овцы затянули свое обычное "Четыре ноги - хорошо, две
ноги - плохо!", которое продолжалось несколько минут и положило конец всем
спорам.
Отныне "Скоты Англии" исчезли. Вместо этого поэт Минимус сочинил
другую песню, которая начиналась словами:
Скотский Хутор, Скотский Хутор,
Его счастье и веселье воспевает дружный хор!
Именно ее теперь пели каждое воскресенье при поднятии флага. Но ни
слова ее, ни мелодия ничем не напоминали животным их былую песню "Скоты
Англии".

8
Через несколько дней, когда улегся страх, вызванный жестокой
расправой, кое-кто из животных вспомнил - или решил, что помнит - шестую
заповедь, которая гласила: "Животное не может убить другое животное". И
хотя никто не рискнул упоминать о ней в присутствии собак, все же
чувствовалось, что эти убийства как-то не согласовывались с духом
заповеди. Кловер попросила Бенджамина прочесть ей шестую заповедь, но
когда Бенджамин, как обычно, отказался, сказав, что не хочет вмешиваться в
эти дела, Кловер обратилась к Мюриель. Та прочитала ей заповедь. Она
гласила: "Животное не может убить другое животное _б_е_з _п_р_и_ч_и_н_ы_".
Так или иначе, но два последних слова как-то выпали из памяти тех, кто
вспоминал заповедь. Но теперь они убедились, что заповедь не была
нарушена: стало ясно, что теперь есть все основания уничтожать предателей,
подручных Сноуболла.
В этом году пришлось работать еще тяжелее, чем в прошлом. Поднять
мельницу, стены которой стали вдвое толще и пустить ее в ход в намеченное
время, не оставляя в то же время постоянную работу на ферме, было
исключительно тяжело. Были времена, когда животным начинало казаться, что
они и работают дольше, и питаются хуже, чем во времена Джонса. Но в одно
воскресное утро перед ними появился Визгун, держа зажатый в копытцах
длинный бумажный свиток и зачитал им, что производство продукции всех
видов выросло за это время на 200, 300 и даже 500 процентов по сравнению с
предыдущим временем. У животных не было никаких оснований не верить ему,
тем более, что они уже очень смутно помнили, каковы были условия жизни до
восстания. К тому же, надо добавить, случались дни, когда они чувствовали,
что скоро работы станет меньше, а еды прибавится.
Все приказы исходили теперь от Визгуна или от другой свиньи. Наполеон
показывался перед обществом не чаще, чем раз в две недели. Когда он
выходил, его сопровождал не только привычный эскорт из собак, но и
шествовавший впереди черный петух, который играл роль герольда, громко
трубя "Ку-каре-ку!" Перед тем, как Наполеон собирался что-то сказать. Даже
на ферме, как говорилось, Наполеон занимал теперь отдельные апартаменты.
Пищу он принимал в одиночестве, лишь в присутствии сидевших рядом двух
собак, и ел он с посуды фирмы "Кроун Дерби", которая обычно хранилась в
стеклянном буфете в гостиной. Было торжественно оповещено, что теперь,
кроме дней традиционных празднеств, револьвер будет салютовать и в день
рождения Наполеона.
Теперь о нем никогда не говорилось, как просто о "Наполеоне". При
обращении к нему надо было употреблять официальный титул "Наш вождь,
товарищ Наполеон", и свиньи настаивали, чтобы к этому титулу добавлялись и
другие - "Отец всех животных, ужас человечества, покровитель овец,
защитник утят" и тому подобные. В своих речах Визгун, не утирая катящихся
по щекам слез, говорил о мудрости Наполеона, о глубокой любви, которую он
испытывает ко всем животным, особенно к несчастным, которые все еще
томятся в рабстве и в унижении на других фермах. Стало привычным
благодарить Наполеона за каждую удачу, за каждое достижение. Можно было
услышать, как одна курица говорила другой: "Под руководством нашего вождя
товарища Наполеона я отложила шесть яиц за пять дней"; или как две коровы,
стоя у водопоя, восклицали: "Спасибо товарищу Наполеону за то, что под его
руководством вода стала такой вкусной!" Обуревавшие всех чувства нашли
выражение в песне, сочиненной Минимусом. Она называлась "Товарищ Наполеон"
и звучала следующим образом:
Отец всех обездоленных!
Источник счастья!
Повелитель колод с помоями! О, как пылает
моя душа, когда я смотрю в твои
спокойные и властные глаза,
подобные солнцу в небе,
товарищ Наполеон!
Ты овладел искусством дарить
все, что нужно твоим детям -
дважды в день полное брюхо, чистую солому,
чтобы валяться;
каждое животное, большое или малое,
спокойно спит в своем стойле,
пока ты бдишь над всеми,
товарищ Наполеон!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31