Я лишь повторю: помните, что ваша
обязанность - враждовать с людьми и со всеми их начинаниями. Каждый, кто
ходит на двух ногах - враг. Каждый, кто ходит на четырех ногах или имеет
крылья - друг. И помните также, что в борьбе против человека мы не должны
ничем походить на него. Даже одержав победу, отвергните все, что создано
человеком. Ни одно из животных не должно жить в доме, спать в постели,
носить одежду, пить алкоголь, курить табак, притрагиваться к деньгам или
заниматься торговлей. Все человеческие привычки - это зло! И, кроме всего,
ни одно животное не должно тиранить своих сородичей. Слабые или сильные,
умные или глупые - все мы братья! Ни одно животное не должно убивать
других животных. Все животные равны.
А теперь, товарищи, я расскажу вам о своем сне, что привиделся мне
прошлой ночью. Я не в силах описать вам эту мечту. Это была мечта о земле,
какой она станет после того, как человек исчезнет с ее лица. И вспомнилось
мне давно забытое. Много лет назад, когда я был совсем маленьким
поросенком, моя мать и вся наша родня любили петь старую песню, из которой
они знали только первые три строчки и мотив. Песню эту я помню с детства,
но прошло столько времени, что многое забылось. И вот прошлой ночью она
вернулась ко мне вместе с мечтой. И, что самое удивительное, - всплыли те
слова, которые, я уверен, пели животные в давно прошедшие времена и
которые, казалось, были навсегда потеряны в памяти поколений. Я сейчас
спою вам эту песню, товарищи. Я стар, и у меня хриплый голос, но когда я
научу вас мотиву, вы ее споете лучше. Она называется "Скоты Англии".
Старый Майор прочистил горло и начал. Как он и говорил, голос у него
был хриплый, но волнующая мелодия, нечто среднее между "Клементиной" и
"Кукарачей" звучала достаточно чисто. Слова были таковы:
Звери Англии и мира,
Всех загонов и полей,
Созывает моя лира
Вас для счастья новых дней.
Он настанет, он настанет,
Мир великой чистоты,
И людей совсем не станет -
Будут только лишь скоты.
Кнут над нами не взовьется,
И ярмо не нужно нам,
Пусть повозка расшибется,
Не возить ее коням!
Наше завтра изобильно,
Клевер, сено и бобы,
И запасы так обильны,
Что прекрасней нет судьбы.
Небо Англии сияет,
И чиста ее вода,
Ветер песни напевает -
Мы свободны навсегда!
Мы дадим друг другу слово -
Отстоим судьбу свою!
Свиньи, куры и коровы,
Будем стойкими в бою!
Звери Англии и мира,
Всех загонов и полей,
Созывает моя лира
Вас для счастья новых дней.
Совместное исполнение этой песни привело животных в дикое
возбуждение. И едва только Майор дошел до последних слов, они сразу же
начали петь ее снова. Даже самые тупые из присутствующих уже уловили мотив
и несколько слов, а что же касается самых умных, таких, как свиньи и
собаки, то уже через пару минут песня как бы рвалась из глубин их сердец.
Несколько попыток приладиться один к другому - и вся ферма в потрясающем
единстве взревела "Скоты Англии". Коровы мычали ее, собаки взлаивали, овцы
блеяли, лошади ржали и утки вскрякивали. Пели они с таким наслаждением,
что песня была исполнена пять раз подряд, и каждый раз все лучше, и они
могли бы петь всю ночь - если бы их не прервали.
К сожалению, шум разбудил мистера Джонса, который выбрался из постели
в полной уверенности, что во двор забралась лиса. Он схватил ружье,
которое всегда стояло рядом с изголовьем, и пару раз выпалил в темноту.
Пули врезались в стенку амбара, собрание мгновенно прекратилось. Все
разбежались на места, где они обычно проводили ночь. Птицы вспорхнули на
свои насесты, животные расположились на соломе, и вся ферма сразу же
погрузилась в сон.

2
Через три дня старый Майор мирно опочил во сне. Его тело было предано
земле неподалеку от фруктового сада.
Случилось это в начале марта. Последующие три месяца были отмечены
размахом тайной деятельности. Речь Майора заставила большинство самых
сообразительных жителей фермы посмотреть на жизнь под новым углом зрения.
Они не знали, когда вспыхнет восстание, предсказанное Майором, у них не
было никаких оснований считать, что оно произойдет еще при их жизни, но
ясно понимали, что они должны готовить восстание. Работа по просвещению и
организации всех остальных, естественно, легла на свиней, чьи выдающиеся
умственные способности были единодушно признаны всеми. Но и среди них явно
выделялись два молодых борова, Сноуболл и Наполеон, которых мистер Джонс
откармливал на продажу. Наполеон был большим и даже несколько свирепым с
виду беркширским боровом, единственным беркширцем на ферме. Он не был
многословен, но пользовался репутацией личности себе на уме. Сноуболл
отличался большей живостью характера, быстрой речью и изобретательностью,
но относительно меньшей серьезностью. Остальные свиньи на ферме были еще
поросятами. Наибольшей известностью среди них пользовался маленький
толстенький поросеночек по имени Визгун, с круглыми щечками, вечно
помаргивающими глазками, быстрыми движениями и пронзительным голосом. Он
был блестящим оратором.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31