Его отец, террорист Дементий Дудоров, отбывал каторгу, по высочайшему по
милованию взамен повешения, к которому он был приговорен. Его мать из гру
зинских княжен Эристовых была взбалмошная и еще молодая красавица, вечн
о чем-нибудь увлекающаяся Ч бунтами, бунтарями, крайними теориями, знам
енитыми артистами, бедными неудачниками.
Она обожала Нику и из его имени Иннокентий делала кучу немыслимо нежных
и дурацких прозвищ вроде Иночек или Ноченька и возила его показывать сво
ей родне в Тифлис. Там его больше всего поразило разлапое дерево на дворе
дома, где они остановились. Это был какой-то неуклюжий тропический велик
ан.
Своими листьями, похожими на слоновые уши, он ограждал двор от палящего ю
жного неба. Ника не мог привыкнуть к мысли, что это дерево Ч растение, а не
животное.
Мальчику было опасно носить страшное отцовское имя. Иван Иванович с согл
асия Нины Галактионовны собирался подавать на высочайшее имя о присвое
нии Нике материнской фамилии.
Когда он лежал под кроватью, возмущаясь ходом вещей на свете, он среди все
го прочего думал и об этом. Кто такой Воскобойников, чтобы заводить так да
леко свое вмешательство?
Вот он их проучит!
А эта Надя! Если ей пятнадцать лет, значит, она имеет право задирать нос и р
азговаривать с ним как с маленьким? Вот он ей покажет! «Я её ненавижу, Ч не
сколько раз повторил он про себя. Ч Я её убью! Я позову её кататься на лодк
е и утоплю».
Хороша также и мама. Она надула, конечно, его и Воскобойникова, когда уезжа
ла. Ни на каком она не на Кавказе, а просто-напросто свернула с ближайшей у
зловой на север и преспокойно стреляет себе в Петербурге вместе со студе
нтами в полицию. А он должен сгнить заживо в этой глупой яме. Но он их всех п
ерехитрит. Утопит Надю, бросит гимназию и удерет подымать восстание к от
цу в Сибирь.
Край пруда порос сплошь кувшинками. Лодка взрезала эту гущу с сухим шоро
хом. В разрывах заросли проступала вода пруда, как сок арбуза в треугольн
ике разреза.
Мальчик и девочка стали рвать кувшинки. Оба ухватились за один и тот же не
рвущийся и тугой, как резина, стебель. Он стянул их вместе. Дети стукнулись
головами. Лодку как багром подтянуло к берегу. Стебли перепутывались и у
корачивались, белые цветы с яркою, как желток с кровью, сердцевиной уходи
ли под воду и выныривали со льющеюся из них водою.
Надя и Ника продолжали рвать цветы, все более накреняя лодку и почти лежа
рядом на опустившемся борту.
Ч Надоело учиться, Ч сказал Ника. Ч Пора начинать жизнь, зарабатывать,
идти в люди.
Ч А я как раз хотела попросить тебя объяснить мне квадратные уравнения.
Я так слаба в алгебре, что дело чуть не кончилось переэкзаменовкой.
Нике в этих словах почудились какие-то шпильки. Ну, конечно, она ставит ег
о на место, напоминая ему, как он еще мал. Квадратные уравнения! А они еще и н
е нюхали алгебры.
Не выдавая, как он уязвлен, он спросил притворно равнодушно, в ту же минуту
поняв, как это глупо:
Ч Когда ты вырастешь, за кого ты выйдешь замуж?
Ч О, это еще так далеко. Вероятно ни за кого. Я пока не думала.
Ч Не воображай, пожалуйста, что мне это очень интересно.
Ч Тогда зачем спрашиваешь?
Ч Ты дура.
Они начали ссориться. Нике вспомнилось его утреннее женоненавистничес
тво. Он пригрозил Наде, что если она не перестанет говорить дерзости, он её
утопит.
Ч Попробуй, Ч сказала Надя.
Он схватил её поперек туловища. Между ними завязалась драка. Они потерял
и равновесие и полетели в воду.
Оба умели плавать, но водяные лилии цеплялись за их руки и ноги, а дна они е
ще не могли нащупать. Наконец, увязая в тине, они выбрались на берег. Вода р
учьями текла из их башмаков и карманов. Особенно устал Ника.
Если бы это случилось совсем еще недавно, не дальше чем нынешней весной, т
о в данном положении, сидя мокры-мокрешеньки вдвоем после такой перепра
вы, они непременно бы шумели, ругались бы или хохотали.
А теперь они молчали и еле дышали, подавленные бессмыслицей случившегос
я. Надя возмущалась и молча негодовала, а у Ники болело все тело, словно ем
у перебили палкою ноги и руки и продавили ребра.
Наконец тихо, как взрослая, Надя проронила: «Сумасшедший!»
Ч и он также по-взрослому сказал: «Прости меня».
Они стали подниматься к дому, оставляя мокрый след за собой, как две водов
озные бочки. Их дорога лежала по пыльному подъему, кишевшему змеями, невд
алеке от того места, где Ника утром увидал медянку.
Ника вспомнил волшебную приподнятость ночи, рассвет и свое утреннее все
могущество, когда он по своему произволу повелевал природой. Что приказа
ть ей сейчас? Ч подумал он. Чего бы ему больше всего хотелось? Ему предста
вилось, что больше всего хотел бы он когда-нибудь еще раз свалиться в пруд
с Надею и много бы отдал сейчас, чтобы знать, будет ли это когда-нибудь или
нет.


ЧАСТЬ вторая.
ДЕВОЧКА ИЗ ДРУГОГО КРУГА

1

Война с Японией еще не кончилась. Неожиданно её заслонили другие события
. По России прокатывались волны революции, одна другой выше и невиданней.

В это время в Москву с Урала приехала вдова инженера-бельгийца и сама обр
усевшая француженка Амалия Карловна Гишар с двумя детьми, сыном Родионо
м и дочерью Ларисою. Сына она отдала в кадетский корпус, а дочь в женскую г
имназию, по случайности ту самую и тот же самый класс, в которых училась На
дя Кологривова.
У мадам Гишар были от мужа сбережения в бумагах, которые раньше поднимал
ись, а теперь стали падать. Чтобы приостановить таяние своих средств и не
сидеть сложа руки, мадам Гишар купила небольшое дело, швейную мастерскую
Левицкой близ Триумфальных ворот у наследников портнихи, с правом сохра
нения старой фирмы, с кругом её прежних заказчиц и всеми модистками и уче
ницами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30