Путников заметили, но особого значения
их появлению не придали. Мало ли по какому делу люди идут? Хотя и Ромара, и
Таши знали все, а многие ненавидели и боялись. Боялись Ромара, а ненавидели
Таши.
Таши шагал через селение с независимым видом. С тех самых пор, как он
узнал о своей исключительности, он слишком хорошо привык так ходить. Раньше
люди полагаясь на Ромара, считали его настоящим человеком, а последний год,
когда Таши вдруг рванул и обошел в росте не только одногодков, но и почти
всех взрослых охотников, народ уверился, что дело нечисто. И хотя истину
может открыть лишь испытание, до которого еще два месяца ждать, но люди за
верное держат, что испытание лишь время оттягивает, а на самом деле Таши не
человек, а ублюдок, страшный мангас, и чем скорее его прикончить, тем лучше
будет. Заодно и на Ромара смотрели косо: ведь это он убедил сородичей
оставить жизнь младенцу, рожденному от неведомого отца.
Прошлой осенью охотники уже заводили разговор о Таши, но вождь
прикрикнул на смутьянов и приказал, чтобы обидного слова никто не смел
говорить. Чем род держаться станет, если свои же законы похерит? Но Таши
знал, что разговоры за мазаными глиной стенами не стихли. И то как поспешно
мать дала подзатыльник не в меру ретивому мальцу, вздумавшему крикнуть
вслед Таши запретное оскорбление, лишь вернее показало юноше, о чем судачат
сородичи.
Жилище вождя заметно отличалось от остальных домов. Случалось, Бойша
созывал на совет полсотни мужчин, и всем находилось место у его очага.
Шаман Матхи, напротив, жил в землянке, больше напоминавшей нору. Этого тоже
требовал обычай. Если прочие дома стояли на деревянных столбах, и уходили в
землю совсем немного, до слоя плотной глины, то землянка колдуна была врыта
в почву словно погреб, а перекрытиями у нее служили кости мамонта. Мамонтов
в округе никто не встречал уже много лет, и когда сородичи поправляли дом
колдуна, то материал приходилось покупать у северных соседей.
Путники подошли к дому Бойши, Ромар кивнул, и Таши решительно постучал
по опорному бревну. Откинулся полог, на пороге появился заспанный Туна -
брат вождя. Был Туна огромен, силен, непроходимо глуп и на редкость
благодушен. Старшего брата он боготворил и готов был на что угодно по
единому его знаку. Впрочем, Бойша умел не пользоваться силой брата в
открытую, за что его особо уважали сородичи.
- Вождя позови, - коротко сказал Ромар.
- Так его нету. На низ пошел, выкухоль смотреть. Люди с запада обещали
за выкухоль киноварь дать. Он и пошел. А я остался, мне мелкие звери не
интересно. Вот ночью я поле караулил, так на ячмень кони приблудились -
целый табун. Я одному спину сломал - это было весело. Женщины сейчас мясо
разделывают. Вечером приходите, пировать станем.
- Спасибо за приглашение, - остановил богатыря Ромар, - но сейчас,
все-таки, надо найти Бойшу. Чужие объявились.
- Понял, - сонливость разом слетела с лица Туны. Он скрылся в доме и
почти сразу появился оттуда с луком и боевым топором. - Кто хоть объявился?
Согнутые?
- Нет, - Ромар покачал головой. - Новые какие-то. Прежде таких не
бывало.
- Эх... - посочувствовал Туна, поправил за спиной пус-
тую котомку и быстро направился к воротам. - Часа через два
ждите! - крикнул он. - Я быстро!
К тому времени, как запыхавшийся Бойша прибежал в селение, тело
карлика было уже принесено и уложено на камнях близ столпа рода, а на
площади собрались главы семей, оказавшиеся в этот момент поблизости. Кроме
того, Ромар послал полтора десятка молодых парней с луками, прочесать
прибрежные камыши на изрядное расстояние в обе стороны от поселка. Это не
было самоуправством, Ромар, как старейший мужчина рода, мог распоряжаться в
отсутствие вождя. Да и новость, им принесенная, была слишком нехороша.
Охотники один за другим подходили к распластанному телу, отгибая веко,
глядели в слепо белеющий глаз с узкой щелью зрачка; качали головами,
взвешивали на руке пику, удивляясь легкой упругости птичьей кости. До сих
пор никто из людей не видывал ни такого существа, ни подобного оружия.
Робкое предположение, что карлик - всего лишь случайный урод, и такого
народа нет вообще - тут же было отвергнуто. Ведь тогда он был бы вооружен
чем-то знакомым.
Стакн - лучший умелец рода, особенно долго разглядывал костяной
дротик, затем произнес:
- Плохо заточено. Это не настоящие люди, они бы сделали как надо, -
Стакн замолчал и добавил мечтательно: - На стрелы бы такую кость пустить,
она щепиться должна ровно, цены бы таким стрелам не было...
Договорить ему не удалось, на площади появился Бойша.
Не был Бойша ни самым грозным воином, ни самым исхитрившимся
охотником, ни лучшим из волшебников, ни даже, мудрейшим из мужей совета.
Всякое дело удавалось ему хорошо, но в каждом деле находился мастер,
превосходивший умением Бойшу. Но зато Бойша умел выслушать каждого, а
потом, когда решение принято, мог заставить других слушаться. Это и делало
его вождем и главой рода.
Коротким жестом Бойша остановил бесцельные разговоры и приказал
рассказывать сначала Унике, потом Таши. Ромар во время рассказа хранил
молчание, понимая, что его слово значит слишком много и может исказить
мнение младших.
- Так было? - спросил наконец вождь.
- Так.
- Что скажете, воины? - Бойша обвел взглядом собравшихся. - Что делать
станем?
Некоторое время старейшины степенно молчали, потом Туран, пожилой
охотник из низового селения, произнес:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20