Летчик сумел дотянуть ее до большой чистой поляны, и казалось, что "стрекоза" просто присела на минутку и вот-вот должна взлететь.
Когда мы, приземлившись неподалеку, кинулись к потерпевшим, то были почти уверены, что все они остались живы и лишь в крайнем случае получили незначительные ранения. Каково же было наше разочарование, когда мы увидели три трупа. Двоих пилотов и одного инкассатора. Первым делом медики занялись телами погибших, а гортехнадзор и мы начали искать контейнер с металлом. Но поблизости, в радиусе двадцати метров, его не оказалось. На большее расстояние он отлететь не мог. Оставалось только предположить, что рухнувший вертолет после аварии подвергся нападению мародеров. И нашу догадку скоро подтвердили медики. В результате аварии погиб только первый пилот. Второй пилот-механик и инкассатор были убиты уже позже. Мне сразу же нарисовалась такая картинка: двое или даже трое охотников стали невольными свидетелями авиакрушения. Они не раздумывая сразу же кинулись к ним на помощь, но, увидев, что за птица к ним прилетела и что принесла в клювике, отказались от первоначального плана спасения и предприняли действия совершенно противоположные. Они цинично добили беззащитных раненых и, присвоив принадлежавший государству металл, скрылись. Вот такую версию я изложил своим коллегам прямо на месте, и ее тут же подтвердили медики, показав на трупах колото-резаные раны.
- Вы отличный сыщик, - похвалил я следователя, - но только объясните нам, старым дуракам, при чем здесь трактор?
- Сейчас мы с вами и до трактора доберемся. Не все сразу. Может быть, нам сначала нужно выпить? Голова от этого здорово проясняется.
- Вот и у меня такое же предложение, - поддержал я его идею. - Только не превысить бы нам дозу. А не могло быть так, что никакой аварии не было, а они попросту его подстрелили?
- Нет, но поначалу я тоже так думал. Позже выяснилось, что это не так. На обшивке вертолета не было обнаружено ни одного пулевого отверстия. Вертолет падал сам, без чьего бы то ни было вмешательства. Отказал двигатель. Позже это детально подтвердила техническая экспертиза.
Но дело не в этом. Тогда нам во что бы то ни стало нужно было найти преступников. Служебно-розыскная собака была с нами, и она, четко и уверенно взяв след, потащила нас по тайге, но, к сожалению, этот маршрут оказался коротким. У первой же паршивой речушки она виновато заскулила и попросила прощения. Понятно, подонки уходили, заметая следы.
Меня тогда к вертолетным останкам не допускали. Ждали важных ментов из области, и я им нужен был постольку поскольку. Со мной они ограничились чисто поверхностным разговором, например, кто из живущих в селе мог пойти на такое? А откуда мне было знать. Чтобы ответить на их дурацкий вопрос, нужно было работать.
Для начала я ограничил свои поиски прилегающим к месту катастрофы районом и самим селом, прекрасно понимая, что мародеры могут быть и залетными.
Три дня я ходил по деревне полным дураком и выспрашивал у старух и детей, не знают ли они, кто из сельчан в тот злополучный день собирался в тайгу.
В результате опросов у меня собрался список в полтораста человек. Оно и немудрено, орех в тот год уродился отличный, да и грибы еще кое-какие оставались. Я помню, и сам на разведку хаживал.
Баб-то я из того списка сразу аннулировал и детей-малолеток ликвидировал. Получилось все равно больше пятидесяти рыл. Ну куда я с таким количеством буду деваться? Целый воз да маленькая тележка. Однако делать нечего, начал я с ними беседы проводить. А только кто же сам на себя или на своего соседа наговаривать будет? Сибирский мужик - он дядя рассудительный, понимает, что если ты его сегодня заложишь, то назавтра уж он тебя со всеми потрохами сдаст. Да и форму милицейскую они не очень-то жалуют. В общем, понял я, что ловить мне тут нечего и пора на это дело махнуть рукой. Пусть областные легавые его раскручивают. Тем более, мое начальство было того же мнения.
А тут выходит мне случай - через недельку после убийства, на выходной, с удочкой опять в те места забрести. Я тогда и думать не думал, что так оно получится. Кто ж его мог знать?
Сидим мы с товарищем на бережку реки и вроде бы рыбу рыбачим, а какая там рыба? Просто для отвода глаз червяка в воде полощем, а сами глотки заливаем. Смотрим, из чащи девчонка-малолетка выходит, и в руках у нее два посторонних предмета. Прутом она козу гонит, а другим, крепким еще ботинком, просто так размахивает. Подозвал я ее и строго спрашиваю: у кого, мол, ты, цапля голенастая, обувку стибрила? Такие модельные штиблеты на дороге не валяются.
Она, ясное дело, сразу же в рев. Коза блеет, девчонка соплями исходит. Насилу я ее тремя пескарями успокоил и только после этого узнал, что обувная лавка, в которой она только что прикупила обновку, находится недалеко, в смородиновом кустарнике, и, если я презентую ей еще столько же рыб, она мне ее покажет.
Уже через пять минут, отстранив настырные смородиновые прутья, я убедился, что девчонка ни на грамм мне не соврала. Более того, следы недавнего пребывания ботинка четко отпечатались на сырой земле.
Мой трофей был припрятан в кустах и находился по линии следования от места трагедии до моста, ведущего в деревню. Это могло говорить о том, что после совершения преступления они, опасаясь возможной идентификации, решили по пути избавиться от возможных нежелательных последствий, которые могла принести им обувка. Значит, там, у вертолета, они вели себя неосторожно. В этот же день, взяв у товарища фотоаппарат, я отправился в тайгу. Но там меня ожидало полное разочарование.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48