- Свершилось! - провозгласил жрец, и раскатистое эхо заметалось под
низкими сводами.
- Проклятье! - Астарт не мог освободиться от неприятного видения:
глаза чернокожего раба преследовали его.
Друзья медленно подходили к дому. Настороженная тишина, неуютный
ветер с моря... И вдруг сдавленный женский крик:
- Беги, Эре...
Тотчас из-за стен примыкавших к улице особняков, высыпало десятка два
парней в сверкающих доспехах.
- Астарт, ты нам не нужен, - сказал старший ополченец, обнажив меч. -
Мне приказано взять твоего друга-заговорщика.
- Подождите!..
Парни оттолкнули Астарта и набросились с веревками на Эреда. Астарт
сбил ударом кулака одного, сцепился со вторым. Эред тем временем подмял
под себя нескольких человек и разметал остальных, словно щенят, хотя это
были, как на подбор, плечистые и упитанные молодцы, призванные охранять
власть самых знатных и древних семейств Тира.
- Астарт, лови! - он бросил меч другу.
- Но я поклялся не брать его в руки! - закричал тот в отчаянии.
Эреду в жизни своей почти не приходилось иметь дело с оружием, ведь
он был с рождения рабом. Поэтому один из ополченцев легко обезоружил его,
сильно поранив ему руку. Меч со звоном упал на булыжную мостовую.
- Астарт! - Эред рухнул на колени, прижав к животу окровавленную
кисть руки. Плечи его затряслись. - Астарт!..
Страшен был вид плачущего, стоявшего на коленях гиганта.
Астарт хрипел с приставленным к горлу острием меча.
- А ты благоразумен, - похвалил его начальник отряда, - я думал, ты
перебьешь половину моих людей. О тебе столько говорят. - Он нагнулся и
поднял лежащий у самых ног Астарта тяжелый меч из филистимской стали. -
Отпустите его, он не такой дурак, чтобы драться с нами.
- Но я же поклялся Мелькартом! - Астарт схватился за голову.
Истекающего кровью Эреда привязали к длинной жерди и понесли, как
обычно охотники носят добычу.
- Но я же поклялся, - бормотал Астарт, валяясь на дороге.
Словно из-за глухой стены доносился плач Агари:
- О беды, беды великие обрушили на нас боги, - рыдала она, царапая в
кровь щеки и грудь, - лодку разбили, Эреда забрали... о беды!
- И лодку тоже? - опомнился Астарт.
Агарь дико вскрикнула, в конце улицы показалась процессия,
возглавляемая рабби Рахмоном и долговым судьей в неизменном парике.

Ларит выскользнула из-за Священного Занавеса, и музыкантши заиграли
танец любви. Движения жрицы были отточены и грациозны. О, Ларит любила
свои танцы. Больше жизни своей она любила музыку, песни. Отними их у нее -
и не будет Ларит... Она танцевала и одновременно пела вместе со всеми, ибо
нельзя было не петь эту чудесную мелодию любви, в которой все: и страсть,
и волнение, и смертельная тоска, и ожидание радости. Песнь, сложенную
богами, ибо только боги способны собрать воедино и торжественность
египетских гимнов, и удаль вакхических песен греков, и военные напевы
Ассирии, и дикие завывания кочевников пустыни. Финикия! Мир поет твои
песни, учит твой алфавит, поклоняется твоей разноликой культуре. Мир
восхищен красотой твоих жриц и готов перенять твои идеалы, не подозревая,
что это идеалы его собственные...
Раздвинув Священный Занавес, выглянула гладкая физиономия с такими
мясистыми и оттопыренными ушами, что они скорее походили на крылья летучей
мыши или ломти пахучего сыра, привозимого с ионических островов. Это
жрец-настоятель, вершитель судеб храма Богини Любви и Плодородия. И не
только храма... Он недоволен. Ларит, повергнув всех в экстаз, забывает о
главном: жертве перед алтарем на бараньих шкурах. Ведь пришедшие в храм
Астарты платят совсем не за песни.
Ларит танцует! Ее бедра, руки, грудь, пышная копна волос - все в
движении, вся она в танце, вся отдалась мелодии и ритму. Музыкантши в
исступлении истязают свои инструменты. Грубые мужчины, матросы и купцы,
принесшие с собой запахи моря и гаваней, плачут от восхищения. На лицах
их, старых и молодых, свежих и морщинистых, блаженные улыбки. Они
счастливы. Они встретились с искусством. Они запомнят этот день надолго.
- Прекратить! - громко шепчет жрец-настоятель, и вот раскатисто гудит
Священный Колокол.
Все вздрогнули, музыкантши смешались, замолкли. Ларит покорно
опустила плечи...
...Рассвет. Ларит брела по пустынным улицам, спотыкаясь и раня ноги в
кровь. Нищий, спавший в канаве, проснулся от звука ее шагов и испуганно
уставился на нее.
Ларит шла и шла, и дорога казалась бесконечной. "Приду и скажу: уходи
из Тира, уезжай куда-нибудь. Далеко-далеко. Чтоб о тебе ничего не было
слышно, чтоб ничего не напоминало..."
Жрица, забывшись, закричала на всю улицу:
- Не могу служить богине, пока ты здесь!.. Не могу!..
Дом Астарта был пуст. Дверь заколочена. У самых ворот - черепки
разбитого кувшина. Ларит бессильно опустилась на землю.
- Кто, кто там? - встревоженный сонный голос, казалось, донесся с
небес.
С крыши свалился тюрбан сторожа-раба. Раб долго разглядывал нагую
женщину, затем скатился наземь и протянул жрице свой изодранный плащ.
Простое проявление человечности этим жалким существом, полуживотным в
глазах свободнорожденной, так растрогал ее, что она зарыдала, обхватив его
грязные тощие ноги.
- Госпожа, разве можно, я раб, госпожа...
Ларит что-то говорила о себе, о своей по-настоящему рабской, хуже
рабской, доле, об Астарте...
- Господина по имени Астарт обратили в рабство. За долги, - раб
отошел подальше и говорил с опаской.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92