Горгий. Да, у толпы.
Сократ. Но "у толпы" - это, конечно, значит у невежд? Потому что у знатоков
едва ли он найдет больше доверия чем врач.
Горгий. Ты прав. [...]
Сократ. Стало быть, невежда найдет среди невежд больше доверия, чем знаток:
ведь оратор найдет больше доверия, чем врач. Так выходит или как-нибудь
по-иному?
Горгий. Выходит так - в этом случае.
Сократ. Но и в остальных случаях перед любым другим искусством оратор и
ораторское искусство пользуются тем же преимуществом. Знать существо дела
красноречию нет никакой нужды, надо только отыскать какое-то средство
убеждения, чтобы казаться невеждам большим знатоком, чем истинные знатоки.
Горгий. Не правда ли, Сократ, какое замечательное удобство: из всех
искусств изучаешь одно только это и, однако ж, нисколько не уступаешь
мастерам любого дела!
Сократ. Уступает ли оратор прочим мастерам, ничему иному не учась, или же
не уступает, мы рассмотрим вскоре... ...Ты, учитель красноречия, ничему из
этих вещей новичка, конечно не выучишь - твое дело ведь другое! - но
устроишь так, что, ничего такого не зная, толпе он будет казаться знающим,
будет казаться добрым, не заключая в себе добра? [...] Если ты готовишь
кого-либо в ораторы, ему необходимо узнать, что такое справедливое и
несправедливое, либо заранее, либо впоследствии, выучив с твоих слов.
Горгий. Конечно.
Сократ. Значит человеку, изучившему красноречие, необходимо быть
справедливым, а справедливому - стремиться лишь к справедливым поступкам?
[...] Стало быть, оратор никогда не пожелает совершить несправедливость?
Горгий. Кажется, нет.
Сократ. Ты помнишь, что говорил немного раньше, - что [...] если оратор
пользуется своим красноречием не по справедливости, следует винить и карать
изгнанием не его наставкика, а самого нарушителя справедливости, который
дурно воспользовался своим искусством. Было это сказано или не было?
Горгий. Было.
Сократ. А теперь обнаруживается, что этот самый человек, изучивший
красноречие, вообще неспособен совершить несправедливость. Верно?
Горгий. Кажется, верно.
Сократ. В начале нашей беседы, Горгий, мы говорили, что красноречие
применяется к рассуждениям о справедливом и несправедливом, а не о четных и
нечетных числах. [...] Слушая тебя тогда, я решил, что красноречие ни при
каких условиях не может быть чем-то несправедливым, раз оно постоянно ведет
речи о справедливости. Когда же ты немного спустя сказал, что оратор
способен воспользоваться своим красноречием и вопреки справедливости, я
изумился, решив, что эти утверждения звучат несогласно друг с другом, и
поэтому-то предложил тебе: если выслушать опровержение для тебя - прибыль,
как и для меня, разговор стоит продолжать, если же нет - лучше его
оставить.
Пол. Ответь мне, Сократ, если Горгий, по твоему, зашел в тупик, что скажешь
о красноречии ты сам? [...]
Сократ. Сказать тебе правду, Пол, по-моему, это вообще не искусство. [...]
Какая-то сноровка, мне думается. [...]
Пол. Сноровка в чем?
Сократ. В том, чтобы доставлять радость и удовольствие.
...По-моему, это дело, чуждое искусству, но требующее души догадливой,
дерзкой и наделенной природным даром общения с людьми. Суть этого занятия я
назову угодничеством. Оно складывается из многих частей, поваренное
искусство - одна из них. Впрочем, искусством оно только кажется; по-моему,
это не искусство, но навык и сноровка. Частями того же занятия я считаю и
красноречие, и украшение тела, и софистику - всего четыре части
соответственно четырем различным предметам.
Раз существуют два предмета, значит, и искусства тоже два. То, которое
относится к душе, я зову государственным, то, которое к телу... это
искусство попечения о теле, я различаю в нем две части: гимнастику и
врачевание. В государственном искусстве первой из этих частей соответствует
искусство законодателя, второй - искусство судьи. Внутри каждой пары оба
искусства связаны меж собою - врачевание с гимнастикой и законодательство с
правосудием, потому что оба направлены на один и тот же предмет, но вместе
с тем и отличны друг от друга.
Итак, их четыре, и все постоянно пекутся о высшем благе, одни - для тела,
другие - для души, а угодничество... разделяет само себя на четыре части,
укрывается за каждым из четырех искусств и прикидывается тем искусством, за
которым укрылось, но о высшем благе нисколько не думает, а охотится за
безрассудством, приманивая его всякий раз самым желанным наслаждением, и до
такой степени его одурачивает, что уже кажется преисполненным высочайших
достоинств. За врачебным искусством укрылось поварское дело и
прикидывается, будто знает лучшие для тела кушанья, так что если бы
пришлось повару и врачу спорить, кто из них двоих знает толк в полезных и
вредных кушаньях, а спор бы их решали дети или столь же безрассудные
взрослые, то врач умер бы с голоду.
Вот что я называю угодничеством, и считаю его постыдным... потому что оно
устремлено к наслаждению, а не к высшему благу. Искусством я его не
признаю, это всего лишь сноровка, ибо, предлагая свои советы, оно не в
силах разумно определить природу того, что само же предлагает, а значит, не
может и назвать причины своих действий. Но неразумное дело я не могу
назвать искусством.
За врачеванием, повторяю, прячется поварское угодничество, за гимнастикой
таким же точно образом - украшение тела: занятие зловредное, лживое,
низкое, неблагородное, оно вводит в обман линиями, красками, гладкостью
кожи, нарядами и заставляет гнаться за чужой красотой, забывая о
собственной, которую дает гимнастика.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332