Да, это он. Ее привлек шум. В лаборатории (по культивированию микроорганизмов) в прошлый – постойте…
– Было ли это семнадцатого июня сего года? – подсказал обвинитель, и адвокат Чандлера инстинктивно напрягся, чтобы вскочить, но заколебался, взглянул на своего клиента и пожал плечами.
– Да, верно, это было семнадцатого…
По своей беспечности она сразу же вошла в комнату. Она признает, что ей следовало быть осторожней и сразу вызвать полицию. Но, э-э, у них на заводе никогда не случалось каких-либо чрезвычайных происшествий. Понимаете? И, э-э, она этого не сделала. Она просто глупая женщина. Кроме того, она довольно привлекательна и жутко любопытна. Она увидела Пегги Флершем на полу.
– … Пегги была вся в крови. А ее одежда была… а она была… Я имею в виду ее тело было…
С подчеркнутым тактом прокурор позволил ей пробормотать предположение, что девушка явно была изнасилована.
Она также увидела Чандлера, который с хохотом крушил все вокруг, раскидывая обломки и переворачивая подносы. Разумеется, она перекрестилась и прочла короткое заклинание, но это не помогло. Затем Чандлер бросился на нее: он был такой отвратительный. Такой мерзкий! Но как только он напал на нее, появились полицейские, привлеченные ее криками.
У адвоката Чандлера вопросов не возникло. Показания Пегги Флершем были приняты без возражений со стороны защиты. Но она мало что могла сказать. Сначала она была сильно потрясена, а потом потеряла сознание. Полицейские сообщили, как арестовали Чандлера. Врач в сдержанных медицинских терминах описал повреждения, которые Чандлер нанес девственной анатомии Пегги Флершем. Адвокат Чандлера не задал ни одного вопроса, потому что спрашивать было не о чем. И Чандлеру нечего было возразить на то, что он изнасиловал одну девушку и затем пытался проделать то же самое с другой. Слушая показания врача, Чандлер мог по памяти сосчитать каждый перелом и синяк, которые нанес своими руками. Но в тот момент он тоже был зрителем, столь же отдаленным от происходящего, как и сейчас. Однако именно поэтому они его и судили. Именно поэтому и не верили. В двенадцать тридцать свидетели обвинения закончили свои показания. Судья Элиторп был доволен. Он объявил часовой перерыв на ленч, и Ларри Гранц отвел Чандлера назад в камеру предварительного заключения, которая располагалась в подвале школы.
На столе лежали два сандвича со швейцарским сыром и пакет шоколадного молока. Это был ленч Чандлера. Сандвичи уже успели засохнуть, а молоко стало теплым. Тем не менее он съел все. Он знал, чему радуется судья. В час тридцать адвокат Чандлера возьмет слово, и никто даже не обратит внимания на его речь. Присяжные будут отсутствовать максимум двадцать минут, и приговор будет – «Виновен». Судья радовался тому, что сможет зачитать приговор не позднее четырех. У них вошло в привычку проводить казнь на закате, а поскольку в это время года солнце заходит после семи, все будет прекрасно – для всех, кроме Чандлера.

Глава 2

Медленно пережевывая кусок пирога, купленного в закусочной напротив, Гарри Гранц заглянул в камеру.
– Что-нибудь еще? – поинтересовался он.
– Кофе.
– Ха, у тебя не будет времени его выпить. – Гранц облизал пальцы. – Конечно, если ты, ублюдок, хотя бы намекнул мне… – он выдержал паузу, но, не получив ответа, захлопнул дверь.
Чандлер выглянул в окно. Погода стояла прекрасная. Вдалеке над горизонтом прочертила небо светлая полоса. След реактивного самолета. Чандлер, прислушиваясь, следил за маленькой точкой в начале полосы, и его чуткое ухо уловило отдаленный звук, похожий на раскат грома, вырвавшийся из двигателей сверхзвукового самолета. «Интересно, – подумал он, – кто сидит сейчас за штурвалом этой машины?»
Никто не знал, откуда они прилетают и куда они летят. Ни разу ни один из них не приземлялся в этой части земного шара, даже на базах ВВС. Нигде. С того самого момента, когда беды обрушились на людей. В тот день старый мир рухнул, и никто не мог даже предположить, по чьей команде время от времени, разрывают небо серебристые стрелы.
В любом случае, Чандлера сейчас волновали более важные проблемы. Самое необычное в его деле заключалось не в том, что он был не виновен – в конце концов, многие преступники (по крайней мере, такие же преступники, как он) жили на свободе и даже пользовались уважением. Чандлер сам остался вдовцом – его жена погибла. Он видел убийцу, покидавшего место преступления, и сейчас этот человек сидел в зале суда, наблюдая процесс над Чандлером. Как минимум пять человек из шестисот присутствующих, участвовали в одном или нескольких убийствах, изнасилованиях, поджогах, кражах, актах гомосексуализма, вандализма, физического насилия и в десятке других действии, наказуемых по законам штата.
Конечно, это же можно было сказать почти о каждом в эти годы. Город, где жил Чандлер, не являлся исключением.
Чандлер попал на скамью подсудимых не столько из-за того, что он сделал, сколько из-за места, где это произошло.
Каждый житель знал, что демоны никогда не трогали предприятия, связанные с медициной и сельским хозяйством.
Адвокат Чандлера напомнил ему о том же перед началом суда.
– Если бы это случилось не на заводе Мак Келви, а где-нибудь в другом месте, тогда все было бы в порядке. Но здесь, как вам известно, никогда не бывает чрезвычайных происшествий. К сожалению, для вас, неспециалистов, адвокат – это нечто в стиле Перри Мейсона, не так ли? Вы думаете, мы похожи на волшебников. На самом деле я могу только представить ваши доводы (какими бы они ни были) в наилучшем свете. Но в данный момент я могу сказать только одно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50