Овальный Зал
был грандиозен, но не подавлял, а напротив, словно поднимал своей
грандиозностью. Хотелось взмыть, даже воспарить в этот сияющий простор. И
посреди всего этого великолепия в самом центре зала на маленькой скамеечке
в полном одиночестве сидела Лилиан.
Сергей даже не успел удивиться такой невероятной удаче, как Аэлиндин,
оттолкнув его, бросился к ней, скользя по паркету. Лилиан вскочила и,
безмолвно всплеснув руками, упала в его объятия. Все сразу побежали к ним,
Сергей и Глорфиндейл, по-прежнему, подозрительно оглядываясь, а остальные
с приглушенными радостными восклицаниями. И только тут все увидели, что
запястье Лилиан охватывал широкий серебряный браслет, прикованный длинной
блестящей цепью к скамеечке.
Аэлиндин схватился за браслет, пытаясь его открыть, Дима за
скамеечку, но Глорфиндейл сразу натянул цепь.
- Сергей, твоим мечом!
Сергей одним ударом разрубил цепь как ремень.
- Скорее назад, пока...
Глорфиндейл не успел договорить, его прервал громовой смех. Все двери
с треском распахнулись, в них стеной стояли стражники в черных доспехах,
сверкая обнаженными мечами. Балкон над ними ощетинился стрелами. А перед
онемевшими друзьями, небрежно откинув драгоценный занавес, вышел статный и
очень высокий, на голову выше Глорфиндейла, эльф. Он был одет во все
белое, без малейших украшений, лишь его длинные белоснежные волосы были
схвачены тонким золотым обручем. На нем не было ни доспехов, ни оружия, но
он стоял перед ними уверенно и свободно, и молодо смеялся, откинув голову.
- Пока что, Глорфиндейл? Пока ловушка не захлопнулась? Ты опоздал.
Бросьте оружие!
Выбора не было, мечи зазвенели на полу. Последним, прижав к себе
Лилиан и мрачно глядя на смеющегося эльфа, бросил лук Аэлиндин.
- Чем ты так удивлен, премудрый Вингриль? Ты думал, я не догадаюсь,
куда вы делись? Может быть, ваши сосунки-звездочеты и забыли о системе
стоков, но я-то не сосунок. Я старше всех вас, вместе взятых, я видел, как
строился этот город, мне ли не помнить всех ходов и выходов в нем!
Эльф просто закатился хохотом в полном восторге.
- Пока эти простаки Куругиля обшаривали все кусты в Валмаре, я просто
насторожил капкан и стал ждать - и вот вы здесь, все вместе и без хлопот!
Он внезапно перестал смеяться и помрачнел.
- Как это все-таки скучно, из века в век все благородные герои
поступают одинаково красиво и одинаково глупо. Вы вшестером, рискуя и
своей жизнью, и целью, пошли выручать одного в безнадежной ситуации! - Он
снова ухмыльнулся. - Правда, вам бы и трусость не помогла. Выбрав бегство,
вы угодили бы в засаду у реки, но вы-то этого не знали.
Он остановился, словно ожидая ответа, но пленники молчали.
- Признаться, ты, Вингриль, меня удивил. Тысячи лет ты жил в
покорности и страхе, не замечая исчезновения своих друзей и радуясь
исчезновению врагов. Стало вдруг мало научной славы? Решил тоже стать
героем? Как жаль, мой друг, что о твоей доблести никто не узнает.
Вингриль сжал кулаки, но промолчал. Опять не дождавшись ответа, эльф
повернулся к Глорфиндейлу.
- А ты, упрямый нолдор, все не устаешь бороться с Мировым Злом? Все
никак не поймешь, что нет Абсолютного Зла, как и Абсолютного Добра, они
неразделимы, как свет и тень. Мы можем лишь выбрать меньшее Зло,
пожертвовать меньшим Добром ради большего.
- Красивые слова, Ингвэ, - не выдержал Глорфиндейл. - Ты убиваешь в
Лориэне нолдоров и тэлери не ради счастья ваниаров, а лишь ради личной
власти.
- Я убиваю? - Эльф словно обрадовался возражению. - В Лориэн приходят
добровольно, лишь те, кто сам мечтает уснуть навеки. Они жаждут легкой
смерти и получают ее. Их души в блаженстве уходят в чертоги Мандоса. А я
лишь использую их тела, их сильные, здоровые тела, которые им больше не
нужны. Я достигаю своих целей, избегая лишней жестокости. Можешь ли ты
сказать это о себе, неистовый Глорфиндейл? Уверен ли ты, что все,
принявшие смерть от твоего меча, уже устали от жизни?
Побелевший Глорфиндейл не нашел ответа. Ингвэ безмятежно повернулся к
Сергею и Диме.
- Так значит, люди тоже умеют жертвовать собой ради друзей? Очень
похвально. Признаться, в прежние времена я был о людях худшего мнения, но
я рад, что за прошедшие века вы изменились к лучшему. Впрочем, для нас это
не имеет значения.
- Зря ты так думаешь, - буркнул Дима. - Ведь мы попали сюда сами, без
вашей помощи. Значит, скоро вы будете иметь дело и с другими людьми.
- Не пытайся меня обмануть, человек, - снисходительно усмехнулся
Ингвэ. - Мне известно больше, чем ты думаешь. Правда, я не поверил
донесению Кириэна, но понял, что ошибся, когда узнал о нападении на
Лориэн. За месяц, прошедший с тех пор, мои посланцы побывали на Тол
Эрессеа и все выяснили. Я знаю, что вы попали сюда случайно, совсем не
желая того, и теперь не можете сами вернуться обратно. Я даже знаю, что вы
отправились в Аман, чтобы просить Валаров открыть для вас Прямой Путь. Но
как раз этого я бы и не советовал вам делать, даже если бы вы пришли сюда
открыто, не нарушая наших законов.
- Это почему же?
- Великие Валары запретили людям ступать на землю Валинора, -
нараспев заговорил эльф, полузакрыв глаза. - Когда в древности Ар-Фаразон
нарушил запрет, их гнев был так грозен, что изменился облик мира, целые
страны скрылись под водой, а Валинор перенесся в Верхнее Море. Лишь для
эльфов проложили Валары Прямой Путь, но с тех пор, как последний эльф
покинул берега Средиземья, повелением Манвэ Прямой Путь закрыт навсегда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64