У жены нервный криз, а муж обнаруживает, что он гомосексуален. Своего рода истина, постигнутая через глубокую боль. Молодой английский кинорежиссер принес дань уважения раннему анониму несколькими ласкающими кадрами перил и лестничных маршей. В какой-то момент Питтер попробовал заигрывать с предметом своего исследования и, к восторгу Грэма, получил быстрый пинок в пах.
Грэм вышел из кинотеатра таким же возбужденным, каким вошел в него. Осознание, что он не знает, совершила ли Энн адюльтер с Питтером, вдохнуло в него острое ощущение жизни. Пока он ехал домой, ему в голову забрели два-три способа, как убить Питтера, но он отмахнулся от них, как от пустых фантазий. То, к чему он переходит теперь, было куда более важным, более реальным.
Дома он аккуратно истыкал ножом куски вырезки и всунул в надрезы дольки чеснока. Накрыл стол, в последний момент добавив подсвечники. Достал редко употреблявшееся ведерко для льда и насыпал туда ледяшки для джина с тоником – напитка Энн. Когда она открыла входную дверь, он насвистывал. Когда она вошла в столовую, он недвусмысленно поцеловал ее в губы, вручил ей бокал, а затем вазочку с очищенными фисташками. Уже недели и недели он не был таким.
– Что-нибудь случилось?
– Да нет, ничего особенного. – Но произнес он это уклончиво. Может, что-то произошло в университете; может, Элис в школе получила высокую оценку; может, он почувствовал себя необъяснимо лучше. На протяжении обеда он пребывал в хорошем настроении. Потом за кофе наконец сказал:
– То, что случилось сегодня, раньше не случалось. – Он говорил так, словно неторопливо развертывал подарок для Энн. – Никогда. И было очень поучительным. – Он улыбнулся ей с загадочной мягкостью. – Я забыл, спала ли ты или нет с Ларри Питтером. – Он поглядел на нее, ожидая одобрения.
– Ну и? – Энн почувствовала, как ее желудок судорожно сжимается.
– Ну и. Ну и это никогда прежде не случалось. Каждого из… из остальных я всегда помнил. Каждого, кого ты… трахала. – Он подчеркнул последнее слово. – Делала ли ты это на или вне. Даже если ты этого не делала вообще, вот как с Быком Скелтоном. В любую секунду останови меня кто-нибудь и скажи: «Дайте мне список всех других мужчин, которых ваша жена трахала», – я бы мог это сделать. Нет, правда. И тогда бы я сказал: «Но есть еще и другие категории». И я бы вспомнил всех и каждого. Однажды я поймал себя на том, что машинально завысил оценку студенту только потому, что его фамилия была Керриген – потому что Джим Керриген ни разу на тебя не покусился в «Самом дешевом месте в городе».
Энн выдавила на лицо улыбку, продолжая выжидать.
– Следовательно, это может означать, что я начинаю забывать.
– Да, пожалуй.
Однако Грэм, подумала она, выглядел скорее возбужденным, чем успокоенным.
– Ну так начни.
– Что начать?
– Проверь меня.
– Проверить тебя?
– Да. Проверь, что я помню. «Я трахала такого-то и такого-то?» В этом духе. «Кто играл вторую мужскую роль в каком фильме и кого я трахала на экране, но не вне?» Так начинай же, такая славная будет игра.
– Ты пьян? – Может, он успел выпить до ее возвращения.
– Нисколько. Ни в одном глазу.
Действительно, пьяным он не выглядел, он выглядел жизнерадостным, бодрым, счастливым.
– В играх я очень серьезен, безусловно.
– В таком случае могу сказать только, что предложения омерзительнее мне слышать не приходилось.
– Ну послушай! Homo ludes, et cetera.
– Ты серьезно, да?
Энн сказала негромко:
– По-моему, ты помешался.
Грэм, казалось, нисколько не был задет.
– Нет, я не помешался. Просто я нахожу все это очень интересным. Я о том, как был сегодня настолько удивлен, когда не смог вспомнить, что решил посмотреть «Спящего тигра».
– Какого тигра?
– Как какого? Это же предпоследний фильм Ларри Питтера.
– Но почему меня должны интересовать фильмы Ларри Питтера?
– Потому что он, возможно, нет, или же да, трахал тебя; ведь он определенно трахал тебя на экране в «Заварушке», ну а вне экрана? Собственно, в этом суть.
– Ты отправился посмотреть какой-то фильм с Питтером? – Энн была изумлена, в ужасе. – Зачем?
– «Спящего тигра». Проверить, не прояснит ли он мою память.
– А! Идет где-то рядом?
– В «Швейцарской хижине».
– Грэм, но это же в милях и в милях в стороне от всего и вся. И только ради какого-то дерьмового фильма с Ларри Питтером! Нет, ты сумасшедший.
Грэм ничуть не унялся. Он поглядел на жену с несомненной нежностью:
– Погоди, погоди. Суть в том, что я просидел «Спящего тигра» с начала и до конца, но ни на йоту ничего не вспомнил. Я смотрел на лицо Ларри Питтера всякий раз, как оно появлялось на экране, и даже не мог припомнить, хочу я убить его или нет. Такое странное чувство!
– Ну, полагаю, уже что-то, если это тебя каким-то образом подбадривает.
Грэм помолчал, потом сказал медленно:
– Не знаю насчет подбадривает. – (Энн все больше и больше запутывалась.) – Нет, не подбадривает, но в чем-то меняет. Видишь ли, тут новый поворот. И я стараюсь понять, почему, если мой мозг предпочел забыть одного из них, он выбрал именно Ларри Питтера. Что у Питтера имеется или не имеется такого, чего нет у других?
– Грэм, мне не по себе. Прежде я всегда умела тебя понять. А теперь не могу. Прежде тебя расстраивало, когда мы разговаривали о моих прошлых связях, и это всегда расстраивало и расстраивает меня. А теперь кажется, будто это… это каким-то образом тебя возбуждает.
– Только загвоздка с Питтером. Словно бы я вообще прежде не знал. И как будто мне предстоит впервые открыть, трахала ты или нет Ларри Питтера.
– Нет, ты серьезно. Ты абсолютно серьезно!
Грэм перегнулся через стол и нежно взял Энн за запястье.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57