С некоторых пор о работе она предпочитает не говорить.
— Возможно, вы случайно стали виновником утечки какой-то важной информации? Такое бывает.
— Не думаю. Мне просто не нравится ее новый стиль.
— Что вы имеете в виду?
— Ну, хотя бы эти ее возвращения под утро.
— Она как-то объясняет это?
— Лучше бы не объясняла! Много работы! Она говорит, у нее сейчас много работы. Она настаивает на том, что ее ночные отлучки связаны только с работой.
— У нее есть машина?
— «Тойёта». Служебная.
— Вы можете подсказать, где ее можно видеть чаще всего? Даже, может быть, с кем?
— Это вы должны установить.
— Но у вас есть какие-то предположения?
Клиент усмехнулся:
— Я хочу сверить их с вашими.
— Ладно. — Шурик поднялся. — Но какие-то детали… Кто-то вам намекал?… Или все, о чем вы рассказали, только ваши предположения?
— Вам мало моих предположений?
Шурик пожал плечами:
— Мне кажется, вы умеете держать себя в руках. Вас, наверное, не легко сбить с толку. Но вас разозлили, это чувствуется. Значит, есть что-то еще кроме ваших предположений.
Клиент побагровел:
— Несколько раз за последние две недели мне подбрасывали в почтовый ящик презерватив. Не просто так, а использованный!
— Это могут быть мальчишки. Для них сейчас это не проблема.
— А звонки?
— Какие звонки?
— Телефонные!
— Что же вам говорили?
— Ничего! На том конце провода молчат. Упорно молчат. Иногда за вечер бывает до двадцати звонков.
— А когда жена дома, это случается?
— Никогда.
— Вы уверены?
— Абсолютно.
— Ладно, — сказал Шурик. — Будем и впредь откровенны. Как мне связаться с вами при необходимости?
— Вот моя визитка. Предпочтительнее связываться по домашнему телефону. По крайней мере не все звонки будут наполнены гнусным молчанием.
Шурик взглянул на визитку.
Он не ошибся.
Он имел дело с газетчиком. На визитке так и значилось: газета «Шанс-2», Сергей Иванович Иваньков, главный редактор.

4

— Ну? — спросил Роальд. — Он тебе понравился? Правда, парень не промах?
Роальда тоже что-то смущало. Обычно он не хвалил клиентов.
— По-моему, он рогоносец, — сказал Шурик. — Не люблю я этого.
— А по-моему, — нахмурился Роальд, — он твой клиент, и это главное. Кем бы он ни был, хоть трижды рогоносцем, с этого момента ты работаешь на него. Он готов заплатить хорошую сумму и мы должны ее отработать.
— Виновному воздастся, — добавил он.
— Ты хотел сказать — виновной?
— Неважно, — отрезал Роальд. — Проступок, как правило, связан не только с тем, кто его совершает.
И добавил:
— Если Иваньков показался тебе человеком тихим и скромным…
— Он мне таким не показался.
— …то не верь первому впечатлению. Как говорится, не путай опыт с поношенностью. По сведениям газеты «Вместе», Иваньков, возможно, замешан в нескольких крупных аферах. Та же газета утверждает, что наш клиент пьет и ведет безнравственный образ жизни. Она так же утверждает, что Иваньков пьет на деньги поверивших ему избирателей, и, наверное, будет пить еще больше. Ты ведь уже знаешь, кто он?
— Главный редактор газеты «Шанс-2».
— Вот именно. Дерзкая газетенка, — сказал грубый Роальд. — Зубастая. И богатая. В отличие от упомянутой мною «Вместе», как ни странно, еще и полезная. Будоражит умы. Нечто вроде мусорной свалки, дымящей прямо за твоим окном. А на свалке, если хорошо покопаться, всегда можно наткнуться на что-нибудь интересное. Почти всегда. К тому же людям нравится копаться в мусоре. Вот, возьми пару номеров… — Роальд вытащил из пачки несколько газет. — А еще возьми «Вместе». Видишь девиз? — «Россия вспрянет ото сна!» — Не просто так, да? Издается уже два года. Издатель называет ее независимой. Вот, в этой газетке ты и найдешь кое-что о нашем клиенте. Они друг с друга глаз ни на секунду не спускают — «Шанс-2» и «Вместе». Я всегда внимательно их просматриваю. Почему и говорю — этот Иваньков, он парень не промах. Сам убедишься. Работать на такого одно удовольствие — он с тебя просто так не слезет. Выборы покажут, кем ему быть. Не исключено, что уже осенью он может оказаться депутатом, большим депутатом. По крайней мере так утверждают члены его избиркома. А если этого не произойдет, депутатом станет, скорее всего, сотрудник газеты «Вместе» — некто Неелов Александр Яковлевич. Понял ситуацию? Не знаю, хранятся ли у этого Неелова старые армейские сапоги, но он из тех, кто не отказался бы омыть эти сапоги в каком-нибудь близлежащем океане. Предпочтительнее в теплом.
— Романтик?
— Еще бы! Ты видел таких на площади. Носят костюмы полувоенного фасона и требуют везде навести порядок. Среди них даже поэты есть. Вот послушай.
Роальд развернул газетку:
— «Россия сеяла, роняла черный пот на пашни, но плодов не пожинала: ее до самой нитки обирала орава расплодившихся господ…» Сильно, да? Вот так и далее. На все двести строк. Как говорил когда-то небезызвестный вождь: эта штука посильнее «Фауста» Гете… Нет, погоди. Ты тугодум. Чтобы до тебя дошло, еще несколько строчек.
Достаточно умело, наверное подражая Лене Врачу, Роальд зачитал:
— «Народ, окстись! Не то твои кумиры Россию хуже липки оберут, лаптей понаплетут, распродадут любителям старья на сувениры. Правителям на все и вся плевать, им кушается всласть и мягко спится. А лучше бы лаптями подавиться, чем Родиной задаром торговать!»
— Ну и голос у тебя, —
1 2 3 4 5 6 7 8 9