– К нам кто-то едет в гости, – промолвила матушка.
– Это ты определила по покалыванию в пальцах? – с чистосердечным любопытством воскликнула Маграт, которая черпала сведения о ведовстве по большей части из книг.
– Нет, по колебанию мембран ушей, – отозвалась матушка Ветровоск, покосившись в сторону нянюшки Ягг.
Тетушка Вемпер была в своем роде выдающейся ведьмой, однако вечно витала в небесах. Цветы, романтика и прочее в том же духе.
Теплый летний ливень начинял воздух клубящимися сизыми призраками, и потому яростный оскал молнии лишь слегка осветил вересковую поросль, спускающуюся по склону до самого леса.
– Неужто стук копыт? – сказала нянюшка Ягг. – Кому ж взбредет в голову заявиться в наши места такой ночью?
Маграт боязливо скользнула взглядом по склону. Овцепики там и сям были утыканы исполинскими обелисками, след происхождения которых терялся в дымке столетий. Рассказывали, однако, что гигантские камни ведут вполне самостоятельную, подвижную и деятельную жизнь. Маграт невольно вздрогнула.
– А кого здесь бояться? – переведя дух, поинтересовалась она.
– Нас, – надменно молвила матушка.
Стук копыт стал ближе, отрывистее. Карета с грохотом принялась молотить ветки дрока, пока совсем не застряла. Возница соскочил с передка, обежал экипаж, вытащил из кареты объемистый сверток и сломя голову ринулся к тому месту, где заседала троица ведьм.
Посреди проплешины из сырого торфа он внезапно замер, устремив на матушку Ветровоск взгляд, исполненный ледяного ужаса.
– Не бойся, – шепнула она, и шепот этот в рокоте бури прозвучал ясно и звонко, как зов колокольчика.
Она сделала пару шагов навстречу незваному гостю, и поспевший вовремя разряд молнии позволил ей заглянуть в глаза пришельца. Взгляд этих глаз был сфокусирован тем особым способом, который немедленно подскажет любому из Тех, Кто В Курсе, что носитель этого взгляда уже никогда и ничего не сможет разглядеть.
Последним судорожным усилием сунув сверток в руки матушки, пришелец рухнул под ноги ведьмы, явив взору оперение всаженной глубоко в спину арбалетной стрелы.
К костру тем временем шагнули еще три тени; другой паре глаз было суждено встретить взгляд матушки. И глаза эти были подернуты льдом, обжигающим, как склоны преисподней.
Их обладатель отшвырнул в сторону арбалет и обнажил меч. Из-под сбившегося, пропитанного влагой плаща показалась чешуя кольчуги.
Он не стал выписывать клинком восьмерки. Вновь прибывший не был падок до эффектов. Глаза выдавали в нем воина, хорошенько усвоившего, для какой надобности приспособлены клинки.
– Тебе придется отдать мне то, что ты держишь сейчас в руках.
Матушка отвернула краешек одеяла. Под ним оказалось сморщенное, посапывающее личико.
Матушка снова взглянула в глаза незнакомца.
– Ни за что, – из принципа ответила ведьма.
Воин покосился на застывших Маграт и нянюшку Ягг, которые в данный момент ничем не отличались от обелисков в вересковой поросли.
– Никак ведьмы?! – осведомился воин.
Матушка кивнула. В тот же миг небосвод пронзила молния, и всего в сотне ярдов от места событий ярким пламенем вспыхнул куст. Двое солдат, держащихся на некотором отдалении от командира, встревоженно зашептались, но тот вскинул закованную в сталь руку.
– А правду говорят, что ведьму клинок не разит? – спросил воин.
– Первый раз слышу, – невозмутимо промолвила матушка. – Надо попробовать, и все выяснится.
Один из солдат сделал шаг вперед и с опаской потрогал патрона за рукав:
– Сударь, покорнейше умоляем, одумайтесь, не ввязывайтесь…
– Попридержи язык.
– Вы навлечете на всех нас страшную участь…
– Ты что, оглох?
– О сударь… – заскулил солдат.
Его взор, на мгновение встретившись с ведьминым, тут же пропитался безграничным ужасом.
Командир же, не отрывая взгляда от окаменевшего лица матушки, широко ухмыльнулся:
– Можешь дурить голову крестьянам, мать ночи. Если я тебя своим клинком привечу, ты последнего «прости» сказать не успеешь.
– А ты попробуй, – напутствовала ведьма, косясь за плечо воина. – Поступай, как подсказывает тебе твое сердце.
Тот поднял меч. В этот миг молния вновь распорола тьму и поразила ближайшую каменную глыбу, которая тут же развалилась на две половинки, испустив удушливую вонь жженого кремния.
– Недолет, – констатировал воин.
Мускулы на его руке напряглись. Матушка поняла, что он вот-вот пустит клинок в дело.
Но в следующую секунду гримаса крайнего изумления исказила его лицо. Он отбросил голову назад и приоткрыл рот, словно удивляясь какому-то неожиданному открытию. Меч выпал из руки и ткнулся лезвием в торф. Воин испустил короткий вздох, сложился пополам и рухнул у ног своей победительницы.
Та, в свою очередь, пару раз беззлобно пихнула его башмаком в спину.
– Ты так ничего и не понял, – пробормотала она. – Нашел мать ночи!
Солдат, пытавшийся давеча урезонить начальника, отпрянул, с диким ужасом глядя на окровавленный кинжал, что сжимала его рука.
– Я… я… не м-мог д-д-допустить… Он н-не имел… П-потому что это т-так все нехорошо…
– Ты из местных будешь, молодой человек? – спросила матушка Ветровоск.
Он рухнул перед ней на колени.
– Чумной Волчара, госпожа, – сокрушенно представился он. Потом его взгляд упал на лежащего рядом патрона, и солдат испустил горестный вопль: – Меня ж теперь прикончат…
– Ты поступил так, следуя своей совести, – напомнила ему матушка.
– Не для того я принимал присягу. Не для того, чтобы становиться убийцей…
– Вот и я о том же. Знаешь, я бы на твоем месте подалась в моряки, – задумчиво посоветовала матушка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16